Ворошилов

Полкам было возвращено оружие. Они должны доказать в предстоящем наступлении свою преданность революции. И они это сделают. Омцы дерзким броском по льду Финского залива с ходу возьмут семь фортов крепости. Ни град пуль, ни 12-дюймовые снаряды не смогут остановить стремительного порыва бойцов, давших обещание загладить свою вину. Они первыми ворвались в Кронштадт. К сожалению, в боях за крепость бригада потеряла две трети своего состава убитыми и ранеными.

В 23 часа 45 минут 15 марта Тухачевский подписал боевой приказ войскам 7-й армии на штурм крепости Кронштадт в ночь с 16 на 17 марта. Параллельно утвердил инструкцию Северной и Южной группам, где указывалось:

При взятии фортов жестоко расправиться с мятежниками, расстреливая без всякого сожаления там находящихся бойцов...

В бою на улицах Кронштадта части держать компактно, имея при каждой роте людей, знакомых с расположением улиц города. Всех вооружённых стрелять, пленными не увлекаться, бойцов по домам не распускать, ни в какие разговоры и переговоры с мятежниками не вступать.

В соответствии с этой инструкцией в группах появились свои приказы. Приказ Северной группы был под стать инструкции Тухачевского. В нём, в частности, говорилось: «...2) Всех дезертиров и паникёров расстреливать на месте. 3) Часть отряда, предназначенную для очистки фортов, при взятии форта бросить на расстрел всех мятежников. Пленных быть не должно».

Приказ Южной группы за подписью Седякина, Ворошилова и Малиновского был мягче: «Всем добровольно сдавшимся, как морякам, так и другим сопротивляющимся, гарантируется жизнь, если они немедленно и добровольно сложат оружие».

Готовясь к штурму Кронштадта, командующий Южной группой войск Седякин приказал Дыбенко возглавить Сводную дивизию в составе 32, 187 и 167-й бригад. Для эффективной дальнобойной орудийной поддержки наступающих он дал указание начальнику артиллерии группы сформировать два подвижных огневых подразделения из бронепоездов — по два бронепоезда в каждом.

Все понимали: второй штурм крепости нельзя провалить. Поэтому к операции готовились тщательно. 7-я армия была доведена до 24 тысяч бойцов и командиров. Действующие части усилили коммунистическими отрядами особого назначения, большим числом сотрудников Петроградской губернской милиции. Создавались специальные милицейские подразделения, которым предоставлялись исключительные полномочия: уничтожать на месте всех дезертиров и паникёров; при взятии фортов задерживать и расстреливать всех мятежников, не допускать, чтобы красноармейцы после взятия Кронштадта расходились по домам.

Решающий штурм

17 марта. Два часа ночи. Кромешная темень. Луна спряталась за тучи[231]. Безмолвие. На северном боевом участке Финского залива артиллерийская канонада стихла с вечера, на южном — совсем недавно, 30 минут назад.

Началось наступление на Кронштадт. Красноармейские части спустились с земной тверди на лёд на ощупь. Им предстояло идти до крепости — около 10 километров.

От Ораниенбаума в первой волне авангарда штурмующих шли стрелковые бригады: 32-я (командир Макс Рейтер), 167-я (командир Н. Бобров) и 187-я (командир Иван Федько) — основная ударная сила сводной дивизии Дыбенко. Бойцы одеты кто во что: с обмундированием в войсках дело обстояло из рук вон плохо — не хватало нательного белья, тёплой одежды, обуви. В 499-м пехотном полку, к примеру, полушубков не было, шинелей раз-два и обчёлся, в основном ватники и телогрейки. Сапоги и ботинки имели единицы, 25 процентов солдат ходили в валенках и в мороз, и в оттепель, а 50 процентов — в лаптях.

Красноармейцы передовой штурмовой команды были в белых маскхалатах, у каждого помимо винтовки — доска или облегчённые решетчатые санки для преодоления ненадёжных участков ледяной поверхности.

Вслед за передовыми группами двинулись войска второго эшелона. Они были экипированы специально сконструированными переносными мостками, для того чтобы форсировать полыньи, которые могли образовываться на льду залива от взрывов снарядов. В Южной группе таких мостков было сделано около тысячи.

За три дня до наступления была проведена ледовая разведка. Седякин и Ворошилов доложили командарму Тухачевскому, что состояние поверхности южного участка Финского залива отличное. Вода от недавней оттепели почти вся ушла, прошедший снег тонким слоем покрыл лёд[232], так что подступ к Кронштадту теперь ни при какой перемене погоды непреодолимым не будет.

Наступающим войскам предписывалось двигаться через ледяное поле в походных колоннах при соблюдении полного молчания. Рассыпаться в цепь, даже в случае обстрела противником, можно только в исключительных случаях по указанию командира. В канун штурма вечером 16 марта по бригадам были отданы специальные приказы о порядке поведения в ночном наступлении. Вот отрывок из приказа командира 167-й стрелковой бригады: