Ворота измены. Светящийся ключ. Когда на Лондон нагрянули банды

— Мисс Рейнджер!

Лесли оглянулась. К тротуару подкатил маленький двухместный автомобиль, из него выпорхнула женщина. Миссис Керки Смит выглядела настолько блистательно на сером фоне Брод–стрит, что клерки Сити, спешившие по своим важным поручениям, позабыли обо всем и разинули на нее рты.

— Кого я вижу! — Кора Смит сияла от счастья. — Знаете что, давайте вместе пообедаем. Я скоро останусь одна — Керки собирается в Париж по делам; и я сейчас подумала, может, нам познакомиться поближе… Где ваша работа? — Она оглянулась.

— Здесь недалеко, — улыбнулась Лесли. — Мне ужасно жаль, миссис Смит, но у меня очень много дел.

— В котором часу вы заканчиваете?

— В пять.

— Давайте вместе прокатимся! — Кора почти умоляла. — Я так одинока, что хоть зови посплетничать коридорного!

Лесли посочувствовала, но не настолько, чтобы составить ей компанию. И все же…

— Если заедете за мной в пять, вот сюда, с удовольствием с вами прокачусь, — согласилась Лесли, и миссис Смит расцвела.

Девушка проводила ее до машины. Это был красивый и дорогой автомобиль. За руль других Кора Керки Смит и не садилась. Она помахала рукой и с победным чувством отъехала.

Керки Смит и в самом деле собирался в Париж, но передумал.

— Ты уходишь? — Он глянул на часы. — Полпятого, детка. Возьми кого–нибудь с собой. Далеко собралась?

— Я не одна. Возьму с собой ту девушку — Лесли.

— Лесли Рейнджер? — Керки нахмурился. — Что это ты надумала?

Глаза жены наполнились слезами, рот жалобно скривился.

— У меня нет ни одной подруги… — запричитала она.

— Ну хорошо, хорошо. Позвони мне около шести… Может, она что–нибудь скажет о том парне из Скотленд–Ярда, но сама, детка, разговор не заводи.

Лесли обожала кататься на машине. Стоял прекрасный вечер, а Лондон переполняли ужасы. Мальчишки, продающие газеты на перекрестках, кричали: «Убийство!», «Преступление!», «Банды!», и когда Кора предложила съездить за город, где у нее маленький дом, Лесли охотно согласилась. В Слау они остановились и запаслись бутербродами, Кора затем опасалась, что, пока она ходила в лавку, Лесли вполне могла кому–нибудь позвонить и сообщить, с кем она. Керки такой ошибки не допустил бы.

Когда машина свернула на длинную аллею, ведущую к дому, начало сереть. Они проехали между двумя живыми изгородями, за которыми лежали неухоженные луга. Аллея вывела к прелестному домику, укрывшемуся среди высоких живых стен из бирючины. Лесли вышла из машины и открыла ворота. Машина объехала домик и остановилась под портиком со стеклянной крышей.

— Я долго не могу здесь задерживаться, — сказала Лесли.

— Мы только посмотрим.

Кора открыла дверь кухни. В нос им ударил затхлый воздух. Первое, что бросилось в глаза Лесли, это птичья клетка и на дне ее жалкий маленький желтый комочек.

— Надо же! — воскликнула Кора. — Я совсем забыла оставить ей корм.

И ни огорчения, ни жалости. Лесли вздрогнула. Ей самой было больно смотреть на крошечную певунью, погибшую без воды и пищи.

— Не будет пищать; терпеть не могу, когда птицы поют в доме. Керки думал, что я обрадуюсь подарку. Отдал за нее двадцать пять баксов. Баксы — это доллары.

— Это я понимаю, — холодно ответила Лесли.

— Наверх!

Что–то в тоне, каким Кора это произнесла, заставило Лесли изумленно взглянуть на нее. Хозяйка дома стояла, дрожа от напряжения, с широко раскрытыми сверкающими глазами. В руке она держала маленький пистолет.

— Слышала, что я сказала — ступай наверх!

У Лесли замерло сердце; она почувствовала, как задрожали колени.

— Не глупите. Нам пора домой. — Девушка не узнала своего голоса.

— Ступай наверх, когда говорю!

В голосе этого кукольно красивого создания звучала такая ярость, что Лесли, не говоря больше ни слова, прошла по коридорчику и по ступеням поднялась на первую площадку.

— Заходи в комнату. Слева которая.

Девушка подчинилась. В комнате было темно: ставни от непогоды закрыли. Кора включила свет. Это была спальня прислуги: тут стояли простая металлическая кровать, стол и стул, в углу — умывальник.

— А теперь слушай! Из–за тебя я чуть не погибла — ты знала это? Могу поспорить, не знала! Это все твой чертов дружок, Эдди Теннер… знаешь, что он сказал Керки? Отрежет мне голову и пришлет ему в корзине для клубники — и ведь сделал бы это! Эдди я знаю… была за ним замужем… Три года. И все из–за тебя!

— Из–за меня? — изумилась Лесли. — Это же смешно!

— Тебе смешно? У тебя ведь запросили пятьсот фунтов? Ты все рассказала полиции, и не жить бы тебе, если б Эдди не отвадил их. Знаешь, как? Поймал меня на улице и засадил в каморку, а потом пригрозил, что если тебя укокошат, он убьет и меня.

Лесли изумленно смотрела на Кору. Какой бы невероятной не казалась эта история, девушка знала, что это правда.

— Так что за тобой должок; и еще за то, что завлекаешь Керки. Только не трепись, что и не думала — я то уж знаю, какие женщины…

Она сказала Лесли, какие женщины, сказала такое, что мало приличествовало даме. Однако Лесли пришлось уже многое повидать, и она не смутилась, хотя слышать из уст женщины слова, которые произнесла Кора Смит, было неприятно.