Ворота в сказку

не удержать, не убежать, не истребить.

Вскипает зарево багряное во мгле,

и мчится черная погоня по земле.

Несутся стоны и моленья к небесам,

но нет пощады, нет спасенья никому;

и боль и глад и смерть ползут по их следам

и, задыхаясь, люди корчатся в дыму.

Хрипит и бьется, умирая, чей-то конь,

а рядом всадник, запрокинувшись, лежит.

И ясно видно, как ползет по ржи огонь

и тают в ранах наши острые ножи.

Все шире зарево за нашею спиной,

неудержимо мчатся всадники за мной.

У тех, кто видит, застыавет в жилах кровь.

Но я не жертва, я тех всадников король!

На лбу корона - три обугленных зубца

и под конем земля от топота дрожит;

есть плащ и меч, но под короной нет лица,

и оттого уста не произносят лжи.

А по земле - торопится весна.

В стволах деревьев бьет пьянящий сок.

И на обочине зеленая трава

смешно щекочет павшему висок.

***

Я бросаю листья тополиные,

Разнесите весть, что я жив еще.

Разнесите весть на три стороны.

По четвертую мосты взорваны.

***

Время костер погребальный возжечь.

Пусть сгорают

мысли мои в том костре,

и надежды, и даже

солнечных зайчиков легких волшебная стая,

что сорвалась вдруг с серебряной пряжи...

Рядом с мечом тут легло отдохнуть веретенце,

тонкое зеркальце,

нежный серебряный локон.

Что мне вся жизнь моя,

если усталое солнце,

мертвое сердце мое

на кострище высоком.

Зря, не стыдясь, не пугаясь

ни мести, ни божьего гнева,

слал я гонцов на восток. ина юг, и на запах.

Кто мне ответит, куда убежала моя королева

моя королева

ногами босыми по травам несмятым?

Как я хочу перед вами упасть на колени

и по-мальчишечьи плакать и звать,

чтоб проснулись.

Что я еще успею сказать, всходя по ступеням?..

Я люблю вас - очень, очень, очень...

Люблю вас.

Жадный огонь, как щитом, заслонит ваше тело,

но - если голоса хватит в дыму,

то шепну я,

как задыхался. сгорая от нежности терпкой,

вен ваших хрупкие синие реки целуя.

Осень нам торит тропу,

наши следы листвой заметая...

После твой конь вороной

утопит в снегу копыта...

О почему снег на ресницах твоихне тает,

грустно кончается сказка

с финалом открытым?..

Скрипка разбита,

звенит Вороной удилами...

Вырвавшись вместе с огнем

из телесного плена,

звездной дорогой идут

над ночными полями

светлый мальчишка- скрипач и его королева.

***

Засорилась ванна,

в квартире бардак,

едва хватает на хлеб

и работы невпроворот.

Но в березовых ветках,

изящных, как кружева,

каждый вечер звезда

распускается и живет.

Словно капляросы,

трепещется на ветру,

но сорваться не может,

запутавшаяся вконец

среди веток - и листьев,

которые он не сдул

осенних маленьких

золотых сердец.

Мне эта звезда

не дает пропасть,

а я дышу, чтобы

согреть ее.

Припаду к подушке

и выплачусь всласть,

вновь и вновь повторяя

имя твое.

***

Век изящных убийств и кружев,

романтичный и одинокий.

Мы рядимся втвои одежды,

чтобы плыть к островам далеким.

Мы придумаем их в дороге.

Нас сегодня выбрала сказка,

не навек, так пускай на время.

Мы идем по ее ступеням

прямо к зеркалу Галадриэли.

Мы увидим в нем свое завтра.

Все случилось, как мы мечтали.

У причала клипер хрустальный.

Перестук мечей деревянных

отзывается звоном стали.

Только б не опоздать к закату.