Воротиться нельзя влюбиться! (СИ)

— Что ты задумала? Или умудрилась что-то учинить? Лучше расскажи всё сейчас, пока я добрый.

Добрый? Да просто само олицетворение доброты! Брови нахмурены, глаза смотрят добро — с подозрением и едва сдерживаемым гневом, между бровей залегла складка, а красиво очерченные скулы выглядят даже острее, чем обычно. И поза такая… по-доброму напряжённая, словно он сейчас с места прыгнет и кому-нибудь в горло вцепится. А так как домовой благоразумно уполз за печку, то из потенциальных жертв доброты тут была только я.

— Я ничего не задумала, — шёпотом проговорила я, непроизвольно наклоняясь чуть ближе к князю.

Влад ещё пах морозной свежестью, совсем немного — костром и хвойной смолой, а ещё чем-то неуловимо знакомым, щекочущим ноздри и лишающим покоя.

— Если ты считаешь, что можешь сыграть на моих чувствах, то очень ошибаешься! — процедил он, внезапно отпрянув. — Я на твои заигрывания не куплюсь! Либо завтра утром ты сама мне расскажешь, что наговорила болотницам и кикиморам, либо я наконец перейду от слов к делу и накажу тебя по-настоящему.

И ушёл. Вот и поговорили… В душе ядовитой спиралью сворачивалась обида. Я впервые в жизни вот так прикоснулась к мужчине сама, а он… отверг меня!

Стоп, а какие чувства он имел в виду?

Сказ тринадцатый, о неправильно загаданных желаниях

Ты, Марусь, меня не зли

И конфликт со мной не дли!

Мне намедни из Парижу

Гильотину привезли!

Утром меня осенило. Я придумала и как отвлечь князя от разговора о кикиморах и болотницах, и что делать дальше.

Тихонько выглянув из светлицы, убедилась, что снаружи никого нет, плотно закрыла дверь и снова забралась в шкаф. Вынула зеркальце и тихонько зашептала:

— Свет мой зеркальце, скажи, а ты сможешь закрыть каналы между Навомирьем и Явомирьем, если я загадаю такое желание?

— Смогу, — подумав, ответило оно. — Каналов осталось всего несколько, и они не очень большие.

Меня накрыло воодушевлением. И почему же я не спросила об этом раньше?!

— Так, а смогу ли я через какой-нибудь из этих каналов вернуться в свой мир?

— Да, через любой.

— А ты помнишь, каким каналом Дед Мороз переходил? — с надеждой спросила я. — Он же совсем рядом с моим домом вышел.

— Ну, не совсем рядом… Блуждал сначала по улицам, но ты права, канал ведёт в твой город. А вход в него находится на острове Буян, между трёх ив, что клонят ветви к воде.

От радости я чуть не подпрыгнула.

— А я смогу сначала загадать желание, потом шагнуть в канал, а тебя оставить здесь, чтобы кто-то ещё тебя нашёл?

— Сможешь, если правильно сформулируешь.

Я аж зажмурилась от счастья. Всё это время решение было так близко. Вот закрою переход и вернусь домой. И не надо будет себя в жертву приносить. И волки сыты, и овцы целы, и Кощеевичс носом останется. Чем не идеальный расклад?

— А обратно сюда вернуться смогу?.. — тихо спросила я на всякий случай.

Ну на тот случай, если князь под чувствами имел в виду не злость, а что-то другое… Лучше сразу знать все расклады, когда принимаешь решение.

— Если каналы будут закрыты, то нет. Обратно Дед Мороз возвращался без меня, так что понятия не имею, каким каналом он воспользовался. Да и потом, насколько мне известно, не двусторонние они. Никто из пришедших из Навомирья обратно сам той же дорогой вернуться не смог. От нас в Навомирье идёт волшебство, а от вас в Явомирье — вера. Это ж субстанции разные…

Ясно. Значит, вернуться не получится, и билет будеттолько в один конец.

— А почему ты не могло вернуть меня само? — спросила я, задумчиво водя пальцем по оправе.

— Потому что ты загадала противоречивые желания, — невозмутимо ответило зеркальце.

— И в чём же противоречивые?

— А ты сама подумай! Как ты загадала, так я и исполняю, — был его ответ.

Больше ничего объяснять зеркальце не стало.

Ладно, претворяем в жизнь вторую часть плана.

Одна годная для задуманного юбка у меня была, спасибо Яге. И одна плотная рубашка тоже. Всё, как хочет хозяин терема. Я надела юбку так, чтобы пояс проходил подмышками. Затянулась ярким кушаком, и получилось просто чудесно: юбка в пол превратилась в платье, открывающее плечи и не достающее до колен. От такого у Его Темнейшества тик сразу на оба глаза начнётся. Рубашку я намотала на голову на манер тюрбана и закрепила эту нелепую конструкцию болтающимися рукавами. Ручаюсь, теперь князь при виде меня о кикиморах и не подумает. О моём психическом здоровье непременно подумает, причём всякие гадости, а вот о кикиморах и болотницах — вряд ли.

Царственно неся свой тюрбан, я спустилась вниз. Грозный обещатель кар небесных и земных нашёлся на кухне. Я хотела улыбнуться ему и подмигнуть, сказав, что соблюдаю установленные им правила, но не успела.

Князь при виде меня затрепетал ноздрями и пророкотал:

— Ты как вырядилась?!

— Как разрешено правилами! — гордо вздёрнула голову я. — В юбку и плотную рубашку. Всё как вы хотели!

— И что, в следующий раз ты сарафан вверх ногами наденешь?!