Ворованные звезды

— Ну да. У нас билеты дороже, значит, мы первые, — увидев Маринино непонимание, объяснила: — Там еще восемь человек. Если будешь ждать, в душ пойдешь, когда кончится вода.

Больше не обращая на Марину внимания, она выудила из бесформенного баула серое полотенце и флакон какой-то жидкости. С полотенцем на плече и флаконом в руке скрылась за дверью.

У них что, перебои с водой? Гравитация пропадает, вода кончается… А воздух? Его хватит до конца полета, или следует заранее поискать под кроватью скафандр?

В любом случае, решила Марина, разумнее всего будет слушаться опытную соседку. Она вылезла из кресла и принялась доставать из сумки душевые принадлежности.

— Ты как на курорт собралась, — заявила ее попутчица, когда Марина, вернувшись, бросила на кресло влажные вещи. — Куда ты с этим там?

Марина удивленно проследила за ее взглядом: зубная щетка с пастой, мочалка в футляре, мыло, шампунь, маленький бритвенный станок, баночки с кремами. В чем, собственно, проблема?

— Я туда ненадолго, — наконец сказала она.

— Ну, ты даешь.

Марина ждала комментариев, но соседка уже потеряла к ней интерес. Замерла, хмуро уставившись в одну точку. Марина села на кровать. Нервное возбуждение сменилось усталостью — и голодом. С завтрака на корабле «Звездного Моста» прошло четырнадцать часов, а с тех пор не было даже минутки подумать о еде.

— Извините, — начала Марина.

Женщина повернула голову.

— Мара меня зовут.

— Очень приятно. Я Марина.

— Надо же. Почти как я. — И она впервые сухо улыбнулась.

— Скажите, Мара, здесь есть ресторан или что-нибудь в этом роде?

— Какой здесь ресторан? Еду можно купить наверху. Показать тебе?

— Да, пожалуйста.

Скудный ассортимент пищевого автомата не располагал к особым экспериментам. Концентраты, большей частью синтетические, сухие пластинки мяса, твердые на ощупь хлебцы. Из напитков — вода и дешевый алкоголь. Мара без колебаний нажимала клавиши, делая заказ, и Марина сочла за лучшее повторить его, заменив только хмельной напиток водой. Вслед за попутчицей вернулась в каюту.

Вязкая каша в контейнере — ее полагалось развести водой — оказалась совершенно безвкусной. Мясо наводило на тоскливые размышления о старых кожаных ботинках. Марина обошлась черствым хлебом и водой, чей запах вызвал у нее мрачные мысли о значении слова «рециркуляция». Зато Мара ужинала с аппетитом. Поймав Маринин взгляд, хмыкнула:

— Привыкай.

— Мне кажется, это не очень съедобно.

— Поживешь месяц на «Двойке» — привыкнешь.

— Я надеюсь улететь оттуда раньше. А что, там сложности с продуктами?

— Ну, ты даешь, — сощурилась Мара. — Да откуда ты такая взялась?

— Я? Долго объяснять.

Мара снова хмыкнула.

— Да уж, наверное. К кому летишь-то? К мужу?

— Н-нет, — ответила окончательно растерянная Марина. — Я… в общем, я рассчитываю улететь оттуда. Катером…

Здесь что-то было не так. Женщина принимала ее за кого-то другого. За кого? Мара хрипло расхохоталась.

— Ну, ты завернула, подруга! Тебе нужно было в космопорт! В настоящий, а не сюда!

— Да, но… — в конце концов, ее случайная попутчица вряд ли могла быть связана со «Звездным Мостом». Марина вздохнула и призналась: — Честно говоря, я не могу сесть в катер в космопорту «Звездного Моста». Я… Меня ищет Служба контроля.

Признание сработало — Марина удостоилась явно уважительного взгляда и комментария:

— Ух ты!

— И мне посоветовали — лететь катером со спутника. Сказали, тогда можно купить билет прямо на корабле…

Теперь Мара смотрела жалостливо, как на слабоумную. Марина спросила, давя предчувствие:

— Мара, что не так? Меня обманули? К спутникам не летают катера?

— Катера-то летают…

— И что? Я не смогу туда попасть?

— Сможешь… Если денег много. — Мара явно хотела что-то еще добавить, но оборвала себя. Спросила о другом: — Если ты так вляпалась, тебя и на корабле возьмут. Какая им разница?

— Ну… — и впрямь слабое место в плане. Марина вздохнула: — Так у меня будет шанс затеряться.

— Ну-ну.

Недомолвки попутчицы пугали ее все сильнее. Марина с тревогой уронила голову на руки. Уперлась взглядом в серо-зеленый контейнер с недоеденной кашей. Поселиться там, где так кормят, — худший из возможных способов самоубийства. Вот только ей еще рано кончать с собой. Она спросила, меняя тему:

— А ты живешь на Тонасе-два?

— Мужик там, девять лет уж, — непонятно ответила Мара. — Дети внизу, вот и мотаюсь… Не бросишь ведь его.

Марина не поняла, но на всякий случай кивнула.

— Там есть какая-нибудь гостиница? Если я не сразу попаду на катер… — и вздрогнула от хриплого смеха Мары.

— Ты с какой планеты? — отсмеявшись, выдавила та. — Гостиница!

Марина начала уже всерьез раздражаться.

— Я — с Земли. Что смешного я сказала?

Зато Мара сразу посерьезнела.

— Так вот что… — выдохнула она. — Ты вправду чужачка!

— В чем дело, Мара? Здесь не любят чужаков? Поэтому нет гостиницы?

Бред какой-то!

— На Тонасе уже сто лет нет тюрем.

— И что? — Марина все еще не понимала.

— И — то. За мелкие преступления штрафуют. За крупные — высылают с планеты. На «Двойку».