Воровка для Герцога

У меня были такие же ощущения, но ровно до того момента, как я встала на коленки рядом с Роном и он посмотрел мне в глаза.

‒  Мам, а у тебя глаза черные, и волосы, ‒  я схватила прядь и поняла, что ребенок не врет, кончик косы был иссиня-черным.

‒ Это я так переживала за тебя малыш, ‒ пришлось задушить истерику на корню, чтобы не пугать его. ‒ Давай снимем одежду и ополоснемся. Хорошо?

‒ Хорошо, мам, ‒ мы стянули грязные брюки и порванную рубашку, все тело было в синяках и ссадинах.

‒ Солнышко, покажи, пожалуйста, где у тебя сильнее всего болит? ‒ сказала я, украдкой утирая слезы.

‒ Ручки болят, ‒ сын вытянул ладони, показав мне полосы на запястьях и содранную кожу. ‒ А еще колено и спина. Мам, я не мог терпеть, было так больно, страшно и я заплакал, а они ремнем.

‒ Тише, маленький, мама с тобой, теперь все будет хорошо, ‒ сын, захныкав, уткнулся мне в шею, а я почувствовала, как меня снова охватывает ярость, желание собственными руками свернуть шею каждому, кто притронулся к Рону, проникало в каждую клеточку. Я встряхнула головой. ‒ Пойдем, сейчас водичка все смоет.

Зашел Кори, принес чистую одежду и молоко.

‒ Брат сказал, ажаны на площади не лютовали, только уже когда в управление попали, руки распускать начали.

Я посадила Аарона в таз, вручила молоко и повернулась к нему.

‒ Как он?

‒ Руку вывихнули, но тетя Марта уже вправила, сказала, что хорошо ‒ не сломали.

‒ Пусть приходит, как поест. Нам все сейчас надо делать быстро.

‒ Хорошо, передам.

Кори вышел, а я быстро намылила Рона, ополоснула обеззараживающим раствором, насухо обтерла. А когда начала мазать заживляющей мазью, пришел Гарри.

‒ Ты как?

‒ Бывало и хуже. Спасибо, Насть, ‒ он не знал, что дальше говорить или делать.

‒ Сам справишься? ‒ кивнул. ‒ Тогда вон мыло, два тазика, и еще ведерко с отваром, им уже как помоешься, ополосни все царапины. Потом этой мазью намажешь, одежда твоя вот. И прошу тебя, поторопись. У нас мало времени, если кто-то узнает Аарона по описанию, то здесь мы не в безопасности.

‒ И что же делать? Куда же я, и без парней… ‒ Гаррет растерялся еще сильнее.

‒ Отсидимся несколько дней в одном месте, о нем никто не знает, а как ажанам надоест патрулировать бедные районы и искать нас, сбежим.

‒ Куда?

‒ Это я тебе скажу, уже покинув Росдол. Так безопаснее для всех.

 Через полчаса уже одетые, обутые и даже немного пришедшие в себя мальчики стояли у двери.

‒ Берегите себя, ‒ Марта не скрывала слез. ‒ Будьте осторожны.

‒ Спасибо за все, я пришлю тебе весточку обязательно, ‒ обняла я женщину.

‒ Ты справишься? ‒ с надеждой она посмотрела на меня.

‒ А у меня есть выбор?

‒ Только не сгинь, как Кора, кроме тебя у них никого нет. Я ведь предлагала младшим остаться со мной, но они сказали, что без брата никуда.

‒  Я знаю, если что-то пойдет не так, они вернутся к тебе.

‒  Надеюсь, у тебя получится, куда бы вы ни отправились.

‒ Прощай, ‒ сказала я и выпустила тьму, под прикрытием которой мы впятером, обходя подворотнями прочесывающих район ажанов, добрались до чердака.

Где, наконец, дети уснули, лежа на спальнике и прижавшись друг к другу, а я, поцеловав

Рони в висок, закурила и, спрятавшись во тьме, дала волю слезам.

Глава 14 или томительное ожидание имеет свойство сводить с ума

«‒ Знаешь, что хуже всего в засаде?

‒ Что?

‒ Ожидание.

‒ А я думал отсутствие горячего чая и туалета…»

Хорошо, что мы не попытались вырваться из города сразу, так как пока я сидела у окна, мимо дома прошли три пары караульных. Утром, покормив мальчишек и взяв обещание, что не высунутся с чердака, я пошла проверять ворота и покупать карту. Или воровать. Как получится.

Только сначала я попросила Гаррета посмотреть, есть ли вспышки, когда пользуюсь тьмой, и провела несколько экспериментов.

Оказалось, что тайник, который я делала до этого и предположительно «скрыла туманом», для обычного человека выглядел, как просто стена, то есть не обладающий магией его бы не нашел, даже если очень захотел. А вот маг увидел бы тот самый туман, в отличие от тьмы. Эта, неожиданно появившаяся способность, не проявляла себя ни как в… Буду называть его магическим фоном, пока не узнаю термин. А главное, я пожеланию могла делать эту тьму осязаемой или нет. Вот только она пожирала энергию, но не мою. Мальчиков. Когда я их прятала. Поэтому вчера им было не очень хорошо, и поэтому мы не покинули город. Они бы не дошли до ворот. И я не знала, как это исправить, ведь чтобы уйти, нам в любом случае надо стать невидимками.

А еще, от длительного использования у меня темнели глаза и волосы, и мне еще предстояло узнать, за какое время происходит процесс «окрашивания».

В раздумьях я укрылась тьмой как плащом, ей же запечатав дверь на чердак, если вдруг будут обыскивать дом, то дети будут в безопасности, их не найдут, и вышла на улицу.

Дорогу до «нижних» ворот я знала плохо, шла до них долго, тем более ажанов на улице было много, и страх быть замеченной все равно ел изнутри.