Воровка (ЛП)

Тревожное чувство пустоты заставило его продолжить. Зарядное устройство было включено в розетку под столом, и когда он достал шнур и подключил телефон, то принялся ждать, укачивая «Самсунг» в руках. Прошло какое–то время, прежде чем телефон включился. И, в своем ожидании, Эссейл подумывал о том, чтобы убрать мобильный обратно в ящик или вообще выбросить. Но в конечном итоге он открыл крышку и обнаружил четыре голосовых сообщения.

Когда он ввел пароль, первым всплыло самое старое сообщение, которое он сохранил.

– Я получил твое сообщение. Я готов встретиться и выпить кофе. Всего хорошего, мой друг.

Эдуардо Бенлуи. Ответ на предложение встретиться согласованным ранее шифром. А когда Эссейл и его кузены встретили мужчину в назначенном месте? Он решил, что речь пойдет о передаче миллиона долларов… а учитывая его жадность и стремление скрывать вещи от старшего брата, он был более чем счастлив приехать без сопровождения и не поставив никого в известность в своей организации.

Но переход денег из рук в руки не состоялся. Вместо этого Эдуардо похитили и затолкали в багажник «Рендж Ровера» без деликатности, с которой необходимо обращаться с ценным грузом. Он представлял собой рычаг, который Эссейл потянет в нужное время.

Эссейл сохранил сообщение как напоминание о том, что он отомстил за Марисоль.

Это была грустная ниточка к ней и их отношениям.

Второе сообщение – двухнедельной давности, кто–то ошибся номером и сбросил. Как и третье.

Четвертое, однако, оставлено сегодня днем, буквально пару часов назад. Женский голос с легким акцентом.

– Добрый день. Я звоню из Галереи Бенлуи в ответ на ваш заказ, оставленный двадцатого декабря. Судя по нашим записям, была задержка в исполнении заказа, и мы бы хотели обсудить с вами этот вопрос в удобное для вас время. Если вы уже связывались с нами по этому вопросу, прошу проигнорировать данный звонок. Благодарю.

Эссейл нахмурился и проиграл сообщение. Дважды.

Да, у нее действительно был акцент, и этим все сказано. Буквы «р» и само произношение немного странные.

Он была из Южной Америки.

И о какой покупке она говорила?

Номера для обратной связи не оставили, но это и ни к чему. Он сохранялся в журнале входящих звонков.

– Эссейл?

Услышав голос Марисоль, он вскинул голову. Она спускалась по лестнице и направлялась в сторону кухни.

Он положил телефон в ящик и закрыл его почти до конца, оставив место для зарядки. Потом поднялся на ноги.

– Я здесь, моя любовь.

Ее шаги были быстрыми, но тихими, и подойдя к открытому дверному проему, она помедлила.

– Почему ты сидишь в темноте?

– Просто проверял счета. – Он указал на монитор. – С радостью могу сообщить, что я спокойно могу оплачивать счета за газ и электричество по крайней мере весь следующий год. Может, два.

– О… хорошо. – Марисоль прокашлялась. – Я беспокоилась, проснулась, а тебя нет.

Когда он протянул руки, она подошла к нему. Сола надела рубашку, в которой он посещал церковь, а ее обнаженные ноги были изумительно красивы.

– Не стоит беспокоиться за меня. – Эссейл притянул ее к себе и поцеловал в грудь, прямо над сердцем. – Я чувствую себя хорошо.

– Не хочешь вернуться в кровать?

– Ммм… да. – Его руки скользнули к ее бедрам, прежде чем он понял, он забрался под рубашку, чувствуя ее гладкую и теплую кожу.

– Поднимемся наверх? – спросила она хрипло.

– Я хочу тебя здесь.

Толкнув ее спиной к столу, Эссейл усадил ее, отодвигая клавиатуру и пепельницу в сторону. Его монитор чуть не свалился со стола, но ему было плевать.

Мысленно закрыл дверь, обрезая свет, лившийся из коридора, и темнота завладела комнатой за исключением участка синего света…

Черт, подумал он. Дверь. Не следовало закрывать ее усилием мысли. Однако Марисоль, по крайней мере, в возбужденном состоянии ничего не заметила.

– Тебе придется быть тихой, – протянул он, накрывая руками ее бедра. – Нельзя допустить, чтобы ты кого–нибудь разбудила.

– С чего ты решил, что это не ты будешь стонать в голос? – возразила она.

– Потому что сейчас все будет для тебя.

С этими словами он дернул вторые сверху ящики по обеим сторонам стола и раздвинул ее ноги, устраивая ступни на импровизированных ступенях. А потом опустился на колени.

Она шумно задышала еще до того, как он начал поглаживать внутреннюю сторону ее бедер.

– Запомни, – сказал он, потираясь губами о ее колено. – Не разбуди никого.

Скользнув руками к ее лону, Эссейл не коснулся ее. Еще нет. Он расстегнул нижнюю пуговицу своей рубашки. За ней – верхнюю. И следующую…

Он хотел расстегнуть ее полностью, но на тот маловероятный случай, что кто–то постучится или – того хуже – войдет в кабинет, он решил позаботиться о ее репутации.

Полы рубашки были невероятно послушными, когда он развел их в стороны, убирая со своего пути, две половины оставались у боковой стороны ее бедер.

И вот она, обнаженная и раскрытая перед ним.

– Ммм, – проурчал он, осыпая поцелуями ее кожу от колена и до того места, что так стремительно возбуждалось у него на глазах.

Подняв взгляд, он улыбнулся. Марисоль уперлась руками в блоттер, откинувшись назад, но удерживая голову навесу, чтобы наблюдать за ним.