Воровская яма

На свою беду, после переезда из Москвы в Ледовск он взял все оставшиеся у него работы с собой, хотя мог бы большую часть оставить в небольшой квартире у дочери. Раньше они жили все вместе в трехкомнатной, но после развода он решил начать новую жизнь и уехал на родину детства, в Ледовск. Здесь, в небольшом забайкальском городе, остался ему в наследство дом покойных родителей и дача у реки Басурманка. Текла Басурманка из Бурятии, зимой испокон веков крепко промерзала и щедро делилась льдом со всей округой; вот почему село, а потом и город стали называть Ледовск. Край этот был удивительным. Природа щедро одарила Забайкалье: здесь все смотрелось грандиозно, масштабно и все отвечало темпераменту и характеру художника Дрожжина: полные богатств подземные кладовые, зеленый океан тайги, бескрайние просторы степей, могучие, полноводные реки, чистая вода и сопки, поросшие сиреневым багульником.

Большую московскую квартиру, где когда-то протекала долгая счастливая жизнь, пришлось разменять. Двухкомнатная квартира досталась бывшей жене и дочери, а ему купили маленькую однокомнатную квартирку. Вскоре Равеля свою квартиру продала, уговорив переехать в Америку и дочь. Однако Ольга неожиданно передумала. Появился потенциальный жених, который был категорически против ее отъезда. Но жену это ничуть не смутило. Забрав кое-что из домашних «богатств» на память, она, оставив дочь, навсегда укатила в Америку. В сущности, во всей этой истории все было смоделировано самим Дрожжиным. Он часто отпускал жену, работавшую многие годы замдиректора на крупном химическом производстве, отдыхать на хорошие курорты, сам же в это время увлеченно работал где-нибудь в глубинке, на пленэре. За это наивное доверие он и поплатился.

В один из отпусков Равеля нашла себе новых друзей из мусульманской секты и нового мужа – татарина, сманившего ее за границу. В итоге Дрожжин, прожив с женой чуть ли не со школьной скамьи, к сорока трем годам остался в Москве бобылем, в однокомнатной квартирке. Оттого что большую часть жизни он просиживал у мольбертов, ленился заниматься спортом, к сорока годам начал полнеть, волосы поредели, однако в силу того, что был рослым, выглядел со стороны еще вполне импозантно и по-прежнему вызывал у женщин интерес. Особенно это нежное чувство передавалось им, когда он работал. Тут он становился асом, быстро преображался, бросалось в глаза, что живопись – его страсть, и все вдруг замечали, что у него приятное лицо, сильный темперамент, большие синие глаза, наполненные вдохновением, и внушительный нос, который, впрочем, не портил общую симметрию внешности. Развод хоть и пошатнул его, но все же не сломал.

Однако в этой ситуации совершенно неожиданно повела себя дочь.

В последний момент она отвергла все предложения сумасшедшей мамаши и, пожелав ей счастливой «лавстори», активно занялась устройством собственной жизни на родине. Ольге шел двадцать пятый год, она заканчивала учебу на психолога, начала готовить диссертацию и собиралась выйти замуж. Дрожжин, чтобы не потерять и дочь, оставил ей свою маленькую квартиру и уехал в Ледовск, изредка наведываясь в Москву по делам или для участия в выставках. В Ледовске он теперь жил на два дома: зимой – в городе, а летом – неподалеку, на даче в горах, в деревне Кремневке, где устроил себе мастерскую и разместил свои работы. Название Кремневка шло от соснового леса, который в этом районе звали кремью. Места здесь было много, дом старый, но крепкий. Родители Дрожжина любили этот уголок и от души постарались, чтобы он был красивым: на участке росли яблони, кусты облепихи, черной рябины, имелся даже небольшой пруд, сделанный собственными руками, где отец Дрожжина выводил карасей.

Река здесь подходила вплотную к дому, в небольшой запруде можно было рыбачить, купаться, поэтому летом Дрожжин отсюда никуда не выезжал – рисовал пейзажи, местных «аборигенов» и разных «русалок». Последней моделью оказалась красивая, известная певица Татьяна Богатова: подруга соседа – местного бизнесмена Горина. Этот портрет он не закончил и теперь, по дороге на дачу сокрушенно думал, что уж, наверное, никогда не закончит. Портрет находился на самом видном месте, – припоминал он, – и не исключено, что его в первую очередь и украли.

Татьяна Богатова нравилась Дрожжину: и своей необычайной красотой, и тем, что Дрожжин называл «перспективой». Вокруг этой женщины он всегда сочинял какие-то фантазии… Правда, этим только и обходился – рядом никого больше не было.

– Наверно, ее украли, – с тоской думал он.

Дрожжин часто любовался данной работой, не торопился ее заканчивать, а в отсутствие натуры о чем-то даже говорил с портретом этой очень интересной, неглупой женщины. До карьеры певицы Богатова работала учительницей истории, и общаться с ней было одно удовольствие.

Неожиданно по дороге позвонила дочь Ольга. Пришлось рассказать, о том, что дачу обворовали. Дочь тотчас же спросила:

– Папа, что с картинами, тоже украли?

– Не знаю, вот подъезжаю, через десять минут буду там.

– Папа, прошу тебя, сразу позвони мне.

– Хорошо, позвоню.