Воровская корона

— Просто очень больно смотреть на все это безобразие, — промокнул Антон Сергеевич салфеткой повлажневший лоб. — Знаете, я очень долго собирал эти книги, а они валяются на полу, как какой-то мусор.

Померанцев вынул толстый том, тщательно пролистал, а потом бережно поставил книгу на прежнее место:

— Поосторожнее, товарищи, все-таки мы должны соблюдать революционную законность. — И, повернувшись к Зайцеву, проговорил: — Только мне думается, что эти книги вас интересуют меньше всего.

— Ну, знаете ли! — Антон Сергеевич возмущенно скомкал салфетку и бросил ее на стол.

— А что это у вас здесь дощечки как-то нехорошо поскрипывают? — невинно поинтересовался Померанцев, продолжая мерить адвоката взглядом. — Везде ровненько уложено, а тут неважно. Да и пролачено не очень аккуратно. Мастера, видно, схалтурили?

Антон Сергеевич сделался почти белым:

— Давно это было, паркет-то рассохся, за ним ведь следить надо, мастикой смазывать, натирать, а кто этим заниматься-то будет? Я не могу, на это у меня просто времени нет, а нанимать специалиста — опять-таки дополнительные расходы.

— Это вы верно сказали. Паркет, он ухода требует. Это ведь не простой пол! Прибил гвоздями, да и позабыл. Раздражает вас, наверное: вы ходите, а он поскрипывает?

Антон Сергеевич пожал плечами:

— Как-то не особенно, я уже к этому привык.

— А паркет-то у вас какой узорчатый, честно говоря, я такого и не видывал, — Померанцев довольно щелкнул языком. — Как ковер! Товарищи понятые, подойдите сюда поближе, — сдержанно попросил он. И когда пожилая чета приблизилась, он осторожно ковырнул ножом одну дощечку. Она отошла очень легко, за ней еще две. А потом, наклонившись, Померанцев одобрительно крякнул: — Посмотрите сюда, товарищи понятые.

Дед был стар и передвигался с трудом. Создавалось впечатление, что совсем немного — и он рассыплется. Но нет, обошлось, до сыщика старик докостылял без потерь. Рядом стояла бабка, поводя высохшим и довольно хищным лицом.

— Угу, — буркнул дед.

— Что вы видите?

Старики, прищурившись, нагнулись одновременно.

— Бидон, — пожал плечами старик.

— Бидон, — протянула старуха.

По ее разочарованному тону чувствовалось, что она готова была увидеть, по меньшей мере, упыря.

— Верно, — согласился Померанцев. Он вынул бидон и попробовал его на вес. Похоже, он остался доволен.

Ахнула супруга Антона Сергеевича, картинно всплеснув руками, но сам он продолжал сидеть спокойно, словно изваяние.

Померанцев демонстративно приподнял крышку и вытащил небольшой холщовый мешок.

— А теперь посмотрите сюда, товарищи, — и он осторожно высыпал содержимое мешочка на стол.

На вязаную скатерть, шурша, посыпались, словно из рога изобилия, настоящие сокровища — броши с бриллиантами, золотые кованые цепи, браслеты, самоцветы, ожерелья…

— Это ваше? — спросил Померанцев.

— Господи! — всплеснула руками хозяйка. — Антоша, откуда все это? Ты мне никогда об этом не говорил. — Антон Сергеевич не шелохнулся. — Может, ты все-таки объяснишь мне?

— Это ваше? — настойчиво повторил Померанцев. — Откуда это у вас?

— Все эти драгоценности, — наконец выдавил из себя Зайцев, — я вижу впервые. — И, с трудом справляясь со спазмом, перехватившим его горло, продолжил: — Я в этом доме живу сравнительно недавно… Скорее всего, все эти ценности остались от прежних хозяев.

— Возможно, так оно и есть в действительности, — не без труда согласился Померанцев. — Товарищ Мерзляков, опишите, пожалуйста, все драгоценности… с особой тщательностью.

— Слушаюсь, — сверкнул парень плутоватыми глазами. И, устроившись у самого стола, принялся бубнить: —…золотое колье с камнями красного цвета в количестве… двадцати пяти… двадцати шести штук. Два браслета из…

— Антоша, я тебя не понимаю, — шипела хозяйка. — Что все это значит?.. Мы были обладателями такого огромного состояния, а я ни о чем не знаю. Господи, да ведь это моя фамильная брошь, доставшаяся мне от прабабушки! Я-то думала, что потеряла ее на одном из балов, а она здесь. Антоша, как это все непорядочно! — тихо продолжала возмущаться хозяйка.

— Ты можешь наконец заткнуться! — процедил сквозь стиснутые зубы Антон Сергеевич.

Неожиданно в дальней комнате раздалось какое-то приглушенное кряхтенье.

— Что там такое происходит?! — вскочил Антон Сергеевич. — Варя, где вы?! Дайте я пройду!

— Вы лучше посидите, — слегка толкнул Зайцева на место Померанцев.

В дальней комнате раздался глухой стук, что-то упало, послышалось тяжелое сопение, а следом несколько ритмичных ударов.

Померанцев распахнул дверь и приостановился.

— Варя, — глухо зарычал Зайцев, ухватившись руками за голову, — что же здесь происходит?!

Третий оперативник, широколобый невысокий мужчина, поспешно поднимался с лежащей домработницы. Платье Вари было задрано до подмышек, а красивые длинные ноги неловко согнуты в коленях.

— Что это значит, товарищ Васильев? — сурово спросил Померанцев. — Что это значит?

— Я занялся обыском… товарищ Померанцев. Вошел в комнату, а эта гражданочка как бросилась мне на шею, так я едва отбился. Если не верите, можете спросить у нее.