Воровская свобода

Где-то на полпути, его осенила мысль: а что, если он не поедет по указанному адресу? А что, если в пустые графы вписать свое имя? Зачем добровольно отдавать то, к чему он стремился все последние годы, тем более, когда желанный приз уже у него в руках? Причем, полученныйпочтичестным путем. По крайней мере, если не совесть, то руки его не будут запятнаны.

Был один вопрос: как поступить с Тамарой? Лучше всего потянуть время, подождав, пока бандиты расправятся с Варварой. Начальница явно сообщит ему об этом. Он сошлется на отлетевшее колесо или аварию, помешавшую прибыть в срок. Если к тому времени Варвары уже не будет в живых, Тамаре будет не до того, чтобы требовать вернуть ей документы. Пока она будет в трауре успокаиваться горячительными напитками, в его руках окажутся не только бразды правления, но и банковские счета сестер.

От таких мыслей Боровика бросило в жар.

* * *

В кухне все было по-прежнему. Нетрезвые уголовники сидели за столом, заставленным пустыми водочными бутылками. Они нашли себе новое развлечение в ожидании Боровика — играли в карты.

Роман иногда приходил в себя, открывая заплывшие глаза, но вскоре снова отключался. Жестокие побои, голод, нарушенное кровообращение — все это давало о себе знать. Когда он был в сознании, то он сразу искал взглядом Варвару. Он видел, что она жива и невредима, и у него падал камень с души… а вместо него начинал давить другой. Роман не мог забыть Катерину, убитую у него на глазах. Это страшное зрелище не выходило у него из головы. Теперь его не столько пугала собственная близкая смерть, сколько волновала жизнь Варвары.

Хрупкая, добрая, красивая молода женщина, в которую он был когда-то влюблен, но не имел права признаться в этом даже себе. Когда он видел ее, привязанную к стулу, посреди этой грязной хибары, полной уголовников, его сердце щемило от боли.

Роман в очередной раз открыл глаза и посмотрел на Варвару, сидящую по правую руку от него. Казалось, она тоже была без сознания. А, может, только притворялась. Но ее голова была склонена вниз, локоны падали на лицо и плечи. Роман молился только о том, чтобы ее не тронули, чтобы ее не обидели. Он готов был сейчас отдать свою жизнь за эти большие доверчивые глаза. Эти мысли Романа перебили грубые голоса трех бандитов.

— Шерхан, — недовольно крикнул Гренадер, дымя сигаретой. — Что-то тебе не по делу прет масть сегодня.

— А мне масть всегда прет, — хрипло усмехнулся Шерхан, потерев кривой нос. — Только скучно без интереса банковать.

— Тогда на фирму метнем? — оживился Юнга.

— Губы утри. Ишь, раскатал!

— Знаю, на что шпилять будем! — воскликнул Гренадер.

— Ну? — сказал Шерхан, с любопытством уставившись на кореша.

Юнга тоже ждал.

— Кто выиграет, — посмотрев на Варвару, Гренадер подмигнул, — тот идет нашу рыбку золотую жарить.

— Точняк! — обрадовался Юнга.

— Я согласен, — кивнул Шерхан. — Эта Тамара сама виновата. Могла бы уже здесь быть. Так что все по понятиям.

— Поехали, — сказал Гренадер, кидая колоду Юнге. — Сдавай.

Юнга ловко перетасовал карты и раздал. Все взяли в руки свои карты, и началась игра. Вскоре Юнга довольно потянулся:

— Моя рыбешка! Пошел жарить. Не сомневайтесь, сок не вытечет.

Гадко улыбаясь, он встал из-за стола.

— Сядь, не маякуй, — скомандовал Гренадер, дернув Юнгу за рукав. — Пока не время.

Юнга поискал поддержки во взгляде Шерхана, но тот подал знак не спорить. Тогда молодой бандит послушно опустился на стул. Но от сдерживаемого гнева, его щеки покрылись красными пятнами.

— Сделай физику попроще, Юнга, — сказал Гренадер, навалившись грудью на стол. — Рыбка от тебя никуда не денется. Сперва надо этого фраера ссученного кончить.

Гренадер указал на Романа и все посмотрели в его сторону.

— Да, — согласился Шерхан. — Нам лишние караулки ни к чему. Марануть надо.

— Просто марануть — это скучно, — помотал головой Гренадер. — Знаешь, есть в Китае такая казнь. Раз в пять минут отрезают жертве ма-а-аленький кусочек… — Он показал пальцами. — Вот такой.

— Так он через полчаса от потери крови копыта двинет, — пожал плечами Шерхан.

— Нет, — не согласился Гренадер. — В том-то и фокус, что кровь каждый раз нужно останавливать, чтобы не дать ему умереть. — Он с гордостью добавил: — Аттракцион этот «тысяча кусков» называется.

— Прикольно, — хохотнул Юнга, забыв о своей обиде.

— Кто выигрывает, тот кусок отрезает, — предложил Шерхан под одобрительные кивки компаньонов и продолжил: — Гренадер, мы пока с Юнгой за ампулой сгоняем, а то трубы горят…

— Давай, — согласился Гренадер, потирая руки.

— Мы здесь за углом возьмем, — сказал Шерхан, вставая из-за стола. — Одна нога здесь, другая там.

Юнга пошел за ним.

* * *

Подельники шли быстрым шагом в сторону магазина.

— Юнга, ты все сечешь? — спросил Шерхан, втянув голову в плечи. — Скоро привезут ксивы, так вот нам нужно их в свои руки взять. — Он многозначительно посмотрел на компаньона. — Сечешь?

— Обижаешь, Шерхан. — Юнга подул на озябшие руки и спрятал их в карманы. — Все сделаю, как надо.

— Как только бумаги будут у нас на руках, возьмешь Гренадера на кукан.

Юнга кивнул.