Воровской общак

Руслан обернулся и посмотрел на два неживых тела: одно большое, другое маленькое. Казалось, что могучий татарин прилег отдохнуть, протянув руку к плечу дочери. Она словно застыла в отчаянном прыжке: волосы разметались по палубе, глаза устремились к небу.

— И впрямь как живые, — пробормотал Руслан.

Впервые после гибели Земфиры, он сумел преодолеть несколько шагов, разделяющих их. Потом его колени словно подкосились. Опустившись на теплые доски, он склонился над любимой и осторожно убрал смоляные пряди волос, чтобы нежно провести пальцами по ее лицу. На нем не запечатлелись ни страх, ни боль, и если бы не струйка крови на подбородке, оно выглядело бы вполне счастливым. На высоких скулах Земфиры все еще играл румянец, заметный даже под загорелой кожей. Жадно вглядываясь в дорогие черты, Руслан приподнял Земфиру за плечи, как будто желая разбудить ее. И лишь сейчас, увидев, как ее голова безвольно откинулась назад, он окончательно и бесповоротно осознал, что она мертва. Он снова опустил ее на палубу и застывшим взглядом посмотрел на пятна крови, проступившей сквозь одежду.

— Вот так, брат, — глухо произнес голос Самсона. — Вот она, жизнь человеческая. Только что был, и вот тебя уж нет.

Он шел к Земфире неуверенно, как слепой, или как человек, передвигающийся по хрупкому льду. Его бледное лицо представляло собой трагическую маску.

Руслан немного подвинулся, подпуская побратима к телу Земфиры. Самсон присел рядом, провел ладонью по ее волосам, а потом, не считаю нужным сдерживать выступившие слезы, ударил кулаком по палубе:

— Я им не прощу этого! — закричал он, снова и снова ударяя разбитым кулаком в доски. — Они все — покойники! Все до единого! Урою гадов! Ур-рою!!!

Руслан даже не посмотрел на друга, поскольку все его внимание было сосредоточено на Земфире. Он старался как можно лучше запомнить черты лица любимой, чтобы бережно сохранить их в самых сокровенных уголках своей памяти. Больше у него ничего не было. Ничего и никого.

— Похоронить надо будет, — произнес он без выражения. — И памятник заказать. Самый лучший.

— Нет, — покачал головой Самсон.

Руслану понадобилось несколько секунд, чтобы услышанное дошло до его сознания.

— Почему? — тихо спросил он, когда это, наконец, произошло.

— Не понимаешь? — выкрикнул Самсон с надрывом.

— Не понимаю.

— В Одессу нам нельзя, погранцы перехватят. Так?

— Так, — согласился Руслан. — Но они и не захотели бы в Одессу. У них родина есть… — Поморщившись, он поправился: — Была.

— В Крым их тоже нельзя везти, — стал рассуждать Самсон. — Там менты или, как их теперь называют, полицаи. Заметут нас, проведут по мокрой статье. С нами ведь два жмура, забыл? Вот мусора и поинтересуются: откуда. Оно нам надо? Не надо.

— Я понимаю, — автоматически кивнул Руслан, не сводя глаз с возлюбленной. — Но как тогда быть?

— Н-да, задачка. — Самсон поскреб затылок, невесело глядя на покойников. — Долго на корабле держать нельзя — жарко. Холодильной камеры нет, в трюме не продохнуть. Вот что… — Он сделал паузу, а потом выпалил: — О, придумал!

— Ну? — коротко спросил Руслан.

— Мы их не в земле похороним, а прямо здесь.

— Где?

— Здесь, — твердо повторил Самсон.

Руслан посмотрел по сторонам:

— Прямо здесь?

— Да. В море. Я в каком-то фильме видел такое погребение. А что, даже красиво.

Какое-то время казалось, что предложение Самсона будет принято в штыки. Но, поразмыслив, Руслан кивнул:

— Согласен. Мать Земфиры тоже забрало море. Она поймет. И Ринат тоже…

— Тогда за дело?

— За дело, брат.

Приготовления были недолгими, сам обряд погребения занял времени и того меньше. В звенящей тишине, нарушаемой лишь горестными стенаниями чаек, побратимы привязали к ногам покойников обрезки рельсов, хранившиеся на шхуне для каких-то хозяйственных надобностей. Переглянувшись, Руслан и Самсон столкнули в воду сначала тело Рината, а затем и его дочери. Татарин пошел ко дну стремительно, словно давно туда стремился. Девушка погружалась неохотно, как будто хотела подольше задержаться в мире, где так много ярких красок и солнечного света.

Руслан и Самсон неотрывно следили за тем, как ее тело опускалось вниз, пока не пропало в холодной тьме. Когда с поверхности исчезли последние пузырьки воздуха, Руслан повернул голову к Самсону.

— Ты как знаешь, — хрипло сказал он, — но я туда вернусь. — Он посмотрел вдаль, туда, где остались яхта и патрульный катер.

Самсон мрачно усмехнулся:

— Если ты думаешь, что я прыгну в воду и стану добираться до Крыма вплавь, то ты глубоко ошибаешься. Мы вернемся вместе. Их нельзя прощать. Такую девушку погубили…

Он отвернулся. Его глаза, устремленные на морскую гладь, заслезились. Разумеется, виной тому были слепящие солнечные блики.

Глава пятнадцатая

1