Ворожей Горин – Посмертный вестник

— Я о Марте говорю, — раздраженно отреагировала на шутку Алиса. — У нас принято называть глав семей матерями или отцами. В зависимости от гендера, как ты понимаешь. Никакой ЛГБТ-повестки, если что — кем основатель семьи при жизни был, тем и остался в своем вурдалачьем посмертии.

— Да уж, вурдалакам будущего не позавидуешь, — съязвил я. — Если мировые тенденции продолжат свое победоносное шествие по миру, то Курией будут править родитель 1 и родитель 2.

— Маловероятно, мы живем веками. Но мне кажется, тебе не это интересно, — я кивнул. Кого и как называют у этих кровопийц, меня волновало мало. — В таком случае, — продолжила Алиса, круто выруливая на Садовое кольцо, — ты должен помнить ваш с Мартой уговор. Курия не вмешивается в ваши дела и прощает вам беспредел, который вы учинили, упокаивая наших возможных сородичей. Вы же, в свою очередь, разыскиваете для нас беглого высшего вурдалака. Точнее, обоих вурдалаков. Именно для этого я и была направлена Мартой. Помочь выследить их, но не более того. То, как вы собираетесь с этими вурдалаками справляться, уже не наше дело. Справитесь — хорошо, а нет — тогда, может, и мы подключимся. Я тебе уже говорила, ворожей, что никому в мире Ночи доверять нельзя. Мы с тобой не друзья. Да, сейчас мы на одной стороне, но тем не менее мы не друзья! Чем больше людей Совета погибнет при задержании этой вурдалачки, тем для нас лучше. Тебе это ясно?

Такой длинный монолог мне было очень трудно вытерпеть. Смысл этой тирады был ясен в самом начале, рассусоливать было уже ни к чему. На самом деле, мне сейчас было очень плохо. Во-первых, упыриха все же причинила мне ущерб, суставы болели нещадно. Кроме того, в моей крови, похоже, упал уровень адреналина, зашкаливавший во время боя. Если коротко, у меня банально начинался «отходняк». Кроме того, манера вождения Алисы отнюдь не способствовала спокойному восстановлению моего организма. Если все упыри, которых мы найдем сегодня, окажут такое же сопротивление, я не ручаюсь, что вывезу. Даже с учетом новых открытий в плане наших с силой отношений.

Но жизнь не была бы столь интересной, если бы сейчас не произошло нечто экстраординарное. Только Алиса умолкла, как у меня в кармане затрезвонил телефон. Еле сдерживая тошноту, я достал трубку. Звонил отец Евгений.

— Да, — коротко ответил я, ожидая хороших новостей.

— Как у вас дела? — начал не с того, что я хотел бы услышать, священник.