— Так это же хорошо. Появился маньяк-вурдалак — вы работаете. Все нормально, все в выигрыше, даже вурдалаки. Разве нет?
— Тут есть лазейка в Каноне. Вурдалаков в мире осталось очень мало, но они сильны и изворотливы. Многие из них прорвались в большой бизнес, а где большие деньги, там и власть.
— Во власти они тоже есть?
— Нет, среди сильных мира сего вурдалаков нет, это точно. Но есть среди них их лоббисты.
— А на хрена живым лоббировать интересы вурдалаков?
— Я повторюсь: где большие деньги, там власть. А где власть, там… Ну, ты понял. Они им попросту платят, вот их и прикрывают.
— А Совет что?
— А Совет в этой сети взаимовыгодных отношений лишь винтик, представляющий интересы того слоя власти, который заинтересован в благе простых людей.
— А такой слой есть? — скептически поинтересовался я.
— Есть, Гриша. Всегда есть те, кто защищает сторону света, и всегда есть те, кто импонирует тьме.
Мы помолчали. Солнце уже заходило, и мне не хотелось мешать его последним теплым лучам ласкать мое лицо. Думал я сейчас о том, что жили мы с Веркой и в ус не дули, и знать не знали о том, насколько сложен мир, в котором мы обитаем. Интересно, а мой отец знал обо всем этом? Он же крутился в мире больших денег, знал чуть ли не каждого министра лично. За руку с зампредами правительства здоровался, на званые вечера ходил, меценатом был.
Затянувшуюся паузу прервал отец Евгений. Очевидно, у него в голове уже сложилась картина происходящего.
— В общем, если кратко, по Канону шефство за «ничейными» упырями берет на себя общество вурдалаков, они называют себя Курией. Курия делится на кланы. Главой клана является основатель этого клана, как правило, вурдалак из плеяды «древних». Они решают, кому из упырей проходить процедуру инициации, а кому развоплотиться. Проблема в том, что никто из упырей, упокоенных нами, еще не успел совершить преступление, а это означает, что их судьба целиком и полностью во власти Курии.
— И что? Нам нужно было подождать, пока они проснутся и начнут убивать мирных граждан налево и направо?