— Прошу извинить мою несдержанность, бессмертный.
Геворг лишь кивнул ему, давая понять, что тот может говорить дальше.
— Итак, — продолжил вурдалак, — мы имеем пять упокоенных Советом упырей. Пять наших собратьев. К ним путь указывал бессмертный, но к нему у нас нет претензий, поскольку, обратись к нему мы с той же просьбой, он оказал бы нам эту услугу.
Геворг еле заметно кивнул, давая понять всем присутствующим, что это правда.
— Вчера мы явились к нему с просьбой отследить шестую душу, но получили неожиданный ответ — она уже перерождена. Это уже не упырь, а вурдалак. И это все меняет. Любой вновь обращенный вурдалак автоматически причисляется к Курии и берется под нашу защиту.
— Не вопрос, — спокойно согласился отец Евгений, — забирайте. Ответьте по закону за деяния своего собрата, умертвившего без повода и индульгенции пятерых людей, и делайте с этим новым вурдалаком, что хотите. Только не забудьте ввести его в курс дела. Ну, там, что людей кусать нельзя, что за это ответит как он сам, так и его непосредственный руководитель, — священник повысил голос и обращался уже ко всем присутствующим главам кланов. — Вы все прекрасно знаете Канон. И понимаете, что если этот новообращенный вурдалак не совладает с собой, Совет будет вынужден развязать с вами войну. Многие из вас помнят тридцать седьмой год, не так ли? Нужно ли вам повторение «великой чистки»? Решайте сами. И это я уже молчу о несанкционированной инициации упыря на нашей территории.
Внезапно раздался бархатный грудной голос, он принадлежал женщине. Из круга вурдалаков отделилась тень и на свет вышла — нет, не богиня, но очень и очень близко к тому. Сказать, что женщина, которую я увидел, была прекрасна — ничего не сказать. Высокая эффектная блондинка в кроваво-красном вечернем платье в пол с вырезом до бедра и глубоким декольте, подчеркивающим не менее эффектные вторичные половые признаки. Лишь смертельно бледная кожа выдавала в ней вурдалачку.