Ворожея. Выход в высший свет

А я даже не могла возмущенно заорать! Где справедливость? Не желаю укладываться в эту постель. Откуда я знаю, кто там спал до этого? Я не говорю про мышей и крыс, но забулдыги, сидевшие за столами, наверняка болеют такими болезнями, что их не может вылечить ни один целитель! И подрывать свое здоровье ночевкой в подозрительном месте не собираюсь!

Но Броссар в который раз за сегодняшний день удивил. Вместо того чтобы устроить меня на кровати, шагнул на нее прямо в обуви! Затем толкнул ногой стену над изголовьем, и доски расплылись знакомым мерцанием. Портал! Самый настоящий! И стационарный!

Пока я немо раззявила рот от неожиданности, Броссар устремился вперед. И мы вновь оказались на морозе без теплой одежды. Местность отличалась от той, где зашли в заведение Берзэ. Если там продвигались по узким кривым улочкам, на которых лежал смешанный с грязью и навозом снег, то здесь была ровная и широкая дорога, мощеная брусчаткой. Особняки располагались на приличном расстоянии друг от друга, но это имело дополнительный недостаток. Теперь нас не прикрывали стены домов. Морозный ветер пробирался под ткань, выстуживая и без того озябшее тело.

Броссар шел быстрым шагом, продолжая держать меня на руках и прижимая крепко к своей груди. Так хоть какая-то частичка тепла оставалась между нами. Ноги околели окончательно, пальцы рук уже не чувствовала. Волосы растрепались, и от праздничной прически, на которую было потрачено несколько часов, не осталось даже воспоминания. Ветер забавлялся своими жертвами, кидая в лицо пригоршни колючего снега, взметая длинные локоны, забираясь под юбку. На наставнике одежды и того меньше. Шелковая рубашка, которую он утром надевал под пиджак, не давала никакого тепла. Модельные туфли на тонкой подошве скользили по снегу, а брюки из дорогой ткани предназначались для выхода в свет, а вовсе не для прогулки зимой. Я старалась прижаться к нему еще сильнее, чтобы не позволить замерзнуть нам обоим.

Броссар свернул на подъездную дорогу к одному из домов, по сторонам которой были накиданы сугробы снега. Видимо, слуги каждый день расчищали, чтобы хозяева могли в любое время отправиться по своим делам. Представлю себе удивление тех, кто нас встретит в этом особняке. Но заклинание молчания с меня никто не снимал, так что придумывать правдоподобную баечку Броссару придется самостоятельно.

– Мэтр Эмири? – очень удивился открывший нам дверь мужчина.

Ага, наставника здесь знают. Наверное, это хорошо, но радоваться не спешила. Ведь Берзэ тоже знакома с Броссаром, но ее заведение не пришлось по вкусу.

– Клер, мы в безопасности, – с этими словами он поставил замерзшую меня на пол.

Ног не чувствовала. Согнуть или разогнуть колени не получалось. Так хотелось пожаловаться, но такой возможности еще не предоставили. Потерла ладони друг о друга, чтобы хоть немного их отогреть, при этом болезненно морщась.

– Замерзла? – участливо спросил наставник.

В ответ могла только кивнуть. А как хотелось подробно перечислить все испытанные мной неудобства! Начиная от неряшливой Берзэ, до зимнего холода, заставившего околеть под его напором.

– Горячего морса! – приказал мажордому Броссар.

Мужчина послушно заторопился на кухню. Наставник направился внутрь дома, оставляя мокрые следы от подтаявшего снега на обуви. Но его совершенно не волновал этот факт. Я же потопала ногами в прихожей и только потом последовала за Броссаром.

Гостиная оказалась знакомой. Именно здесь мы оказались, выйдя из портала с мэтром Арно Вальяном. В этом доме жила мать моего наставника метресса Авелин Броссар. Интересно, все уже спят или выйдут встречать припозднившихся гостей?

Я подошла к Броссару и постучала ладонью по его руке, привлекая внимание. Он обернулся, ожидая слов. Нет, ну надо же! Будто он забыл о заклинании молчания! Одарив возмущенным взглядом, пальцем указала себе на губы, требуя вернуть речь. В ответ он довольно улыбнулся и протянул руки, обнимая. Забилась возмущенно, не желая оставаться в такой близости с ним. Но Броссара мало волновало мое мнение, он склонился и поцеловал! Прямо как тогда, несколько часов назад в своих покоях во дворце. Дерзко сминая сопротивление, прижимая к себе. Его губы ласкали и не отпускали, они прижимались, заставляя ответить. Было удивительно снова оказаться под властью страсти Броссара. Внутри все затрепетало, откликаясь на это неожиданное проявление чувств. Руками обняла его за шею, и всем своим существом потянулась к нему, открываясь и получая благодарную нежность в ответ. Мы целовались упоенно, словно боялись хоть на миг оторваться друг от друга. Кровь забурлила и потекла горячей лавой по телу, согревая и обжигая все внутри. Во мне разгорался пожар, тушить который не имела никакого желания. И, кажется, Броссар испытывал то же самое. Его руки обнимали, ласкали, прохаживаясь по спине, и вновь замирали на талии. Он будто пытался найти в охватившем его водовороте чувств спасительную соломинку, и именно я оказалась ею.