Воры. Грабители: Теория преступлений: Книга 2

Во главе этой торгово-бандитской мафии стоял „хозяин города“, начальник Главного управления торговли Москвы Трегубов, который, как и положено в воровском мире, имел кличку — „Папа“. Сегодня его назвали бы „черным мэром“. Хороший организатор, как отмечалось в характеристиках, зачитанных в суде, он создал устойчивую систему поборов с торговых точек. Магазинам, чтобы обеспечить нормальный товарооборот, приходилось устраивать „гонки по вертикали“: кто щедрее давал вышестоящим чиновникам, тот лучше и обеспечивался. Нет денежного фонтана — нет и товара. Существует прямая связь между доходом торговой точки и многолюдием окружающей ее территории. Во-первых, выше оборот, во-вторых, легче воровать. Этим торговцы похожи на карманников и уголовников. Как и в преступном мире, в этих кругах с легкостью убирают человека, чтобы он не сказал лишнего. Убирают и негласно, и официально. Так, поспешили расстрелять „молодого“ Елисеева, директора Гастронома № 1, когда он начал давать показания против „Папы“, всесильного директора Мосторга.

Здесь просматривается прямая аналогия с так называемой „крышей“, которую предоставляют разбойники более низкого уровня по сравнению с государственными. Способы действия те же. Вместо того чтобы служить объективным инструментом оценки производственных и человеческих отношений, правительство породило самый темный период в истории России, когда государство вкупе с преступностью перетягивает канат через шеи граждан.

СПОСОБЫ МАСКИРОВКИ ГОСУДАРСТВЕННОГО ВОРОВСТВА

Из приказа государственного вора в демократические времена:

„За серьезные отклонения от проекта и растрату материалов, допущенных при строительстве крытого стадиона, мастера уволить, бригадира судить, а построенное здание отдать под газетный киоск“.

Как видно из вышеприведенного „приказа“, санкции направлены против исполнителей, а те, кто должны нести ответственность за махинации и аферы, остались в тени. Сколько раз объявлялась решительная и беспощадная война с преступностью. Но никакой войны мы не видели. Милиции и службе безопасности известно все: имена, клички, адреса, телефоны, связи и преступные деяния уголовников. Известны и из оперативных источников, и от агентов, внедренных или завербованных. Но команда на уничтожение, для которого хватит нескольких часов, не дается. Правоохранительным органам и власть предержащим криминал нужен не только потому, что отчисляет наверх„долю“, но и потому, что, создавая нестабильность в стране, помогает отвлечь внимание обывателя от гораздо больших грехов и воровских деяний управителей. Об этом правоохранительным органам тоже многое известно.

Например, по судебным делам о хищении нефтепродуктов проходят министр и ответственные чиновники отрасли, совершаются заказные убийства, но дела либо теряются, либо тихо прикрываются. Бывшие партийные функционеры либо дети руководителей нефтегазового комплекса создают под покровительством отцов или старых соратников посреднические фирмы, занимающиеся реализацией бартерных нефтепродуктов, проворачивают от одной до нескольких сделок и исчезают. У „трубы“, из которой еще продолжает течь нефть, несмотря на развал нефтегазового комплекса, долги и отсутствие инвестиций, сгрудились „свои“ люди, они-то и делят прибыль, назначают и убирают неугодных. Президент банка „Югорский“ О. Кантор снял в марте 1995 года со счета 7 млн. долларов, а через короткое время его вместе с телохранителем зарезали на престижной подмосковной даче киллеры, работающие по „мусульманскому варианту“. В 1996 году от рук киллеров погибло 22 человека, связанных с нефтяным бизнесом, не считая тех, кто чудом избежал смерти или отделался легкими ранениями.