Воры в доме

— Мне она не нравится. Не такая, по-моему, должна быть жена. Она полов как следует не вымоет, белья не постирает — будет в прачечную носить или женщину наймет, которая в три раза старше ее и в пять раз слабее. А может, это и зависть во мне говорит — молодая, красивая, в детстве нужды не знала, не пережила войны. Живы ее родные и близкие. Но я тебе так скажу: если женишься, постарайся, чтобы сразу был ребенок. Это дело не мудрое, а для человека иногда самое важное. Жив был бы сейчас мой Сашка, легче мне было бы.

— Какой Сашка? — не понял Шарипов.

— Был такой человек, — ответила Зина.

— Хорошо, — сказал Шарипов.

Молча он наблюдал за тем, как Зина взяла носовой платок, сложила его в несколько раз и стала ножницами вырезать на нем узоры, как это иные делают на бумажных салфетках.

— Этот человек целился ему в голову или случайно попал?

— Целился, — ответил Шарипов. — Их там обучают стрелять по звуку.

— А ты бы стал стрелять в людей, если бы было так безвыходно, что решил покончить с собой?

— Не знаю, — ответил Шарипов. — Могло случиться и так, что стрелял бы.

— Лучше все-таки не стрелять.

Она разложила на столе платок так, что сквозь прорезанные ею отверстия проглядывала темно-синяя скатерть.

— Больше никого не нашли? — спросила Зина.

— Нет. Пока не нашли.

Эта смерть сделала его таким подозрительным, каким он еще никогда не был. Он становился подозрительным, как Степан Кириллович. И боялся этого в самом себе.

Когда он проходил по вестибюлю гостиницы после обыска номера, он услышал, как человек, сидевший за столиком в ожидании, пока ему оформят документы, сказал своей собеседнице, молодой, нарядной женщине: «Ну и денек же сегодня. Кто умер, пожалеет».

Он резко повернулся и потребовал у этих людей документы. С каким негодованием предъявили они ему свои паспорта. Нет, они ничего не знали о событиях, которые здесь произошли. Это было случайное совпадение. Как говорили в таких случаях юристы: «Ошибочное умозаключение о причинной связи явлений на основании их совпадения во времени».

— Остались какие-нибудь чертежи или записи? — спросил Шарипов. — Новой конструкции пистолета? Которой Вася занимался?.. Перед этим?

— Нет, — сказала Зина. — Ничего не осталось. А если бы осталось, я бы не дала. Хватит пистолетов. Старых конструкций.

— Это не так, — строго сказал Шарипов. — Оружие нужно. Нам. Самое лучшее.

— А они сделают еще лучше, — глухо ответила Зина. — То они, то вы. А пока убивают.

— Пистолет не игрушка, — сказал Шарипов. — Пистолет — это средство в борьбе. Вася понимал, что это средство в борьбе. Хоть относился к нему, как к игрушке.

— Игрушка, — повторила Зина. — Но почему ему так разнесло голову?..

— Так всегда бывает, — сказал Шарипов.

Медицинский эксперт Суматров долго распространялся о том, что в соответствии с законом Паскаля, который говорит, что в жидкости давление расходится с одинаковой силой во все стороны и пропорционально площади, удар пули в жидкость равносилен взрыву внутри нее. Поэтому если выстрелить в наполненный жидкостью сосуд, или в арбуз, или яблоко, они разлетятся на куски. А при попадании в мозг разрывается черепная коробка. Раньше это явление объясняли гидравлическим давлением, возникающим при ударе пули в жидкость, но известный немецкий баллистик Кранц доказал экспериментально, что пуля придает частицам тела, в которое попала, значительную кинетическую энергию. Эти частицы становятся сами как бы маленькими пулями и, в свою очередь, передают энергию соседним частицам…

— Так всегда бывает, если пуля попадает в мозг, — повторил Шарипов.

Зина молчала. По лицу ее прошла странная судорога — такая, словно щеки сдавили ладонями и оттянули книзу, к подбородку.

— Врач приходил? — спросил Шарипов.

— Приходил. Другого не надо присылать, потому что и другой, так же как этот, признает меня нормальной. Только напишет в справке, что я пережила тяжелое потрясение. Так ты это и без него знаешь. Послушай, Шарипов, — сказала она с неожиданной силой, — почему так получается? Почему, как только убили вашего товарища, вы все стараетесь посадить в сумасшедший дом его жену? Чтоб не возиться с ней? Так со мной не нужно возиться. Дайте мне только немного прийти в себя.

— Зачем ты выдумываешь такую чепуху? — сурово сказал Шарипов. Прежде он обычно избегал говорить ей «ты». — Никто не собирается от тебя избавляться. И если тебе в голову приходят такие мысли, то это в самом деле мысли нездоровые и страшные. Тебе нельзя быть одной. Если хочешь, давай я пока здесь поселюсь. А потом, когда женюсь, будем жить вместе. — И, предупреждая ее возражения, продолжал: — А если это не годится, давай придумаем что-нибудь другое. Может быть, пойдешь работать в больницу, чтобы быть как-то с людьми.

— Ты никогда не замечал, что у меня дрожат руки? — спросила Зина.

— Нет, не замечал, — ответил Шарипов резко.

— А они дрожат. Ты бы хотел, чтобы тебе сделала укол медсестра с дрожащими руками?

— Значит, нужно пойти санитаркой, — сказал Шарипов.