Воры в доме

В общем все это было очень весело и занятно. Весь дом принимал участие в сборах. Все были посвящены в немыслимую Одиссею поисков для Володи подходящих бриджей и сапог. Их выезд остановил все движение на улице. Автомашины увязли в запрудивших улицу зрителях, как мухи в меду. Володя, наверное, за всю жизнь не видел одновременно столько смеющихся лиц. Смеялся Николай Иванович. Широко улыбался и сам Володя, в душе мечтая о том времени, когда они, наконец, выедут за город. Огромный Володя, восседающий на ослике как-то боком, уцепившись руками за ослиную холку и обнимая ослиное брюхо ногами, чтобы не свалиться, был зрелищем на редкость нелепым и привлекательным.

Еще долго в Душанбе будут рассказывать анекдоты об их поездке и вспоминать, как Володя пытался повернуть ослика, который вдруг, возможно, сообразил, что не попрощался с соседской ослицей, и решил вернуться домой.

Все это было очень весело, думал Володя, когда они уже очутились за городом и поехали по грунтовой узкой дороге вдоль неглубокой речки Душанбинки. Но если бы ему нужно было описать их выезд, то он должен был бы разделить лист вдоль на две части и над одной половиной поставить «Сказал», а на другой — «Подумал». Примерно вот так:

Сказал Николай Иванович:

Ни ТУ-104, ни «Волга» не могут заменить осла хамаданской породы в нашей комплексной высоконаучной экспедиции… Он даже не заметит ваших ста пятидесяти килограммов…

Подумал  Николай Иванович:

Неужели ты не понимаешь, что в этих обстоятельствах уж кому-кому, а тебе следовало бы уйти даже пешком. Я не предложил тебе оставить навсегда наш дом. Я старый уже человек, решил сам поехать с тобой в эту экспедицию. Пусть все эти страсти как-то поулягутся да поутрясутся. Но неужели ты не понимаешь, что мне сейчас совсем не весело, но я и такие люди, как я, всегда особенно веселимся и шутим, когда нам трудно?..

Сказал Володя:

… Я никак не предполагал, что на ослах ездят верхом без вожжей… Или, как вы сказали, без поводьев. Странно, но в обширной литературе, упоминающей всевозможные виды восточной упряжи, малейшие подробности устройства и украшения седел, об этом нигде не говорится… Хотя возможно, я это и упустил… Но как же им тогда управлять? Если ему вдруг захочется повернуть в другую сторону?..

Подумал Володя:  … Я понимаю это. Но как мне быть? Еще вчера Таня собиралась сказать вам, что будет моей женой. И хорошо, что она не успела этого сделать. Это только бы усложнило и без того сложное положение… Мы все делаем вид, что ничего не произошло… Что Евгений Ильич не кричал сиплым и визгливым голосом, совсем не похожим на его голос. Я ведь люблю Таню и люблю всех вас, и ничего, кроме огорчений, действительно пока я вам не принес…

Сказал Николай Иванович:

… Так что же, Машенька, привезти тебе из этой экспедиции? Живого тигра хочешь? Он мог бы нам очень пригодиться в нашем домашнем хозяйстве. Днем он бы лежал вместо коврика перед диваном, а вечером ловил бы кошек, которых у нас значительно больше, чем мышей…

Подумал  Николай Иванович: … А если суд и в самом деле вынесет решение, что Машеньку — возвратить отцу?.. И он увезет ее?.. В Москву?.. Но если этого даже не случится, все равно жизнь этой девочки, и так осложненная ненормальными семейными делами, уже всегда будет носить на себе отпечаток этой ненормальности… И может ли Владимир Неслюдов заменить ей отца?.. Она уже большая девочка и часто понимает значительно больше, чем мы предполагаем…

Сказал Володя:

… Спасибо… Большое спасибо, Татьяна Николаевна. Я думаю, я уверен, что все будет благополучно… Я имею в виду эту нашу экспедицию… Мне просто очень повезло, что Николай Иванович собирается в те же места, куда нужно мне… При его знании людей, местности, да и то, что он будет эти дни со мной, — это во много раз облегчит мою задачу…

Подумал  Володя: … Я люблю тебя…

Николай Иванович внезапно скатлся с седла, выхватил из переметной сумы ачок и, на ходу раздвигая тонкую трубчатую складную палку, зашел со стороны, откуда светило солнце, и стал подкрадываться к росшему у самой дороги кусту шиповника. Он плавно взмахнул сачком, опустился на колени и осторожно извлек из-под сачка какое-то насекомое.

— Вы знаете, что это? — спросил он у Володи, который спешился, но на всякий случай держал в руках веревку, привязанную к оголовью Дон-Жуана, — он все еще боялся, чтоб ослик не вздумал вдруг вернуться домой.

— Кузнечик, — определил Володя.

— Нет, это саранча. И при этом вид, который, до сих пор так считалось, водится только в Южной Америке. Это уж не первый случай, когда она попадается здесь мне и моим коллегам. И все-таки совершенно непонятно, как она сюда попала. Хотя в практике энтомологов случаются еще и не такие неожиданности…

Он поместил саранчу в садок — коробку со стенкой из органического стекла и с отверстиями для воздуха, и они снова бок о бок отправились в путь.