Воры, вандалы и идиоты. Криминальная история русского искусства

Удостоверившись в подлинности вещи, компания Wartski приобрела яйцо от имени некоего анонимного покупателя. В 2014 году он позволил фирме выставить его в своих залах – тогда новость об этой чудесной находке и прогремела по миру.

Кто именно сейчас владеет яйцом и сколько миллионов он за него заплатил – неизвестно. Ведущие эксперты мира не сомневаются в его подлинности.

В частности, потому что клейма Фаберже на яйце не стоит.

* * *

«У Wartski был офис со скромным, но ультрамодным фасадом на Риджент-стрит, 138. Оконная витрина с умеренной экспозицией современных и антикварных ювелирных изделий даже намеком не свидетельствовала о том, что хозяин был величайшим в мире торговцем изделиями Фаберже», – написал об этой фирме Ян Флеминг в своем джеймсбондовском рассказе 1963 года.

Байки № 7

рассказанные мне одним аукционером, весьма жизнерадостным – а иначе в их профессии не удержишься, в поезде Париж – Брюссель, а сопутствующее меню придумайте сами, но учитывайте, что еще в поезде было много уроженцев Африки

Самые веселые истории про то, что происходило на аукционах, – это про 1990-е и начало 2000-х. Сейчас уже другая эпоха. Угара нет, народ стал приличным, культурным. И сильно беднее.

К тому, как вести себя надо, привыкали долго. Обтесывались. Я работал в нескольких российских аукционных домах, вел торги. Однажды, помню, привели пьяного миллионера. Весьма пьяного. Посадили на стол. То ли кто-то ему помогал, руку его поднимал, то ли он сам дергался. Но накупил много. Потом, когда проспался: «Ну хоть покажите мне, что я накупил-то?» И проблем с ним потом не было. Приятный клиент.

Известная аукционная байка, ее многие рассказывают. Сидит на торгах пара, супруги. Один из лотов – фарфор, который муж-коллекционер очень хочет купить, фактически за этой вещью только и пришел. Но тут ему срочно понадобилось выйти в туалет. Выходит, а жену крепко-накрепко предупреждает: «Не упусти этот фарфор! Торгуйся за него вусмерть!»

Вышел, там еще покурить остановился, заболтался. Короче, чувствует, что опоздал. Влетает в зал торгов – и вовремя, там как раз эту вещицу кто-то уже почти купил. Он, прямо с порога, с задних рядов, начинает биться за свой фарфор – а с передних рядов кто-то торгуется, не уступает ему. В итоге купил, переплатив в десять раз по сравнению с начальной ценой. Ну, вы уже догадались, конечно, что это он своей собственной жены ставку так яростно перебивал. Доперебивался.

* * *

Когда наши коллекционеры, тогда еще в малиновых пиджаках, добрались до западных аукционов, то случались у них сперва некоторые конфузы. Не знали, как действовать, куда смотреть, какой там этикет. Что какие слова обозначают. Знание английского языка, у кого было, тоже не помогало. Например, многие обжигались и теряли крупные суммы денег на следующем нюансе. В искусствоведении есть градации указания авторства, если художник неизвестен – например, «последователь Леонардо да Винчи» или «школа Рембрандта». Это значит, что выполнено в манере указанного художника, но сильно хуже качеством, и вообще работа некоего анонима. Цена на такие вещи, логично, намного ниже, чем на громкое имя учителя.

И вот эти наши глядели в каталоги на английском языке (в ранний период отдельных на русском языке еще не печатали, правда, они там быстро поняли, что надо – русский клиент нажористый, богатый, надо сделать ему комфортно). Смотрят они в каталог, а там написано: Aivazovsky (follower of) или Shishkin (school). Широкая русская душа всякими там непонятными скобками пренебрегала и яростно торговалась с другой широкой русской душой за вещь, которая явно должна стоить миллион («Айвазовский же!»), но выставлена почему-то за десять тысяч. И в итоге, говорят, покупали «последователя» за сотни тысяч. Обидно, наверно.

* * *

Сейчас, наоборот, все уже умные. Научились. Очень многие не хотят, чтобы вещь «звенела». Что это значит? Вот выставлен на европейский аукцион какой-нибудь знаковый для России предмет, предположим, «Портрет Троцкого» кисти Анненкова. Если он будет продан за рекордную цену, то, естественно, это прогремит в новостях. А человек, быть может, не хочет, чтобы лишний раз гремело в новостях, он стесняется, что он способен миллионы заплатить. Да, хотя газеты напишут «анонимный покупатель», но кто надо, тот вспомнит, сколько за нее было заплачено.

В нормальной стране это бы проблем не вызывало, но у нас люди нервные. Научились химичить, чтобы дело тихо провернуть.