Восемь дней Мюлера

- Господин Мюллер! - воскликнул Константин. - Зачем вы так? Я ведь великое открытие сделал! Помните, мы с вами спорили, почему у меня больные мрут чаще, чем у вас? Так я нашел объяснение, боги тут ни при чем! Нормальное материалистическое объяснение...

- Давай лучше выпьем, - перебил его Мюллер. - Наливай.

Константин разлил вино по бокалам, они выпили.

- Ма-те-ри-а-лис-ти-чес-ко-е, - произнес Мюллер по слогам. Засмеялся чему-то своему и добавил: - Да, они такие.

Константину почему-то стало страшно.

- Я, пожалуй, пойду, - сказал он. - Лучше в другой раз.

- Это верно, - согласился Мюллер. - В другой раз точно лучше. Погоди! У тебя жена есть? Нет? А ты представь себе, что есть. Вот, допустим, у тебя есть жена, и, допустим, она умерла. Ты бы стал делать ей вскрытие?

- Не знаю, - растерялся Константин. - Это новомодная логическая задача? Господин Ион только сегодня спрашивал...

После этих слов Мюллер почему-то стал хохотать как сумасшедший.

- Новомодная задача, - повторил он, когда к нему вернулся дар речи. - Ну ты и сказанул! Новомодная, твою мать, ха-ха-ха!

- Я в другой раз зайду, - решительно заявил Константин.

Встал и вышел.

Мюллер проводил его жизнерадостным смехом. Затем крикнул:

- Эй, Лайма! Как думаешь, может человек жить без мозга? Ха-ха-ха!

Из спальни донеслись рыдания.

Мюллер перестал смеяться и пробормотал:

- Что-то я увлекся.

Взял со стола бутылку, отхлебнул из горла, закусил долькой яблока. Некоторое время неподвижно сидел, собираясь с мыслями, затем вздохнул и пошел в спальню успокаивать жену.

 

 4

Они сидели перед камином и молчали. Время от времени Лайма тянулась к столику, куда раньше ставила вино, но сейчас там не было вина, а была чашка чаю. Лайма каждый раз удивлялась этому, хмурилась, испуганно-растерянно улыбалась, вздыхала, Мюллер гладил ее по колену, она вздыхала еще раз, прикрывала глаза и впадала в полудрему. Потом ее рука снова тянулась за вином, и весь цикл повторялся заново.

На очередном повторении Лайма встряхнулась и сказала:

- А помнишь, когда была революция, мы вот так же сидели в этом же самом месте, только у меня на руках Жан дремал, он совсем маленький тогда был. а перед тем Агата водила нас на ту встречу, ты кричал перед толпой про справедливость, а потом мы сидели, как сейчас, а я жаловалась... гм...

- Обещанного три года ждут, - процитировал Мюллер народную пословицу. - А богов, получается, ждут не три года, а пять. Ты только снова квасить не начинай, а то надоест Птаагу тебя спасать, что будем делать?

Лайма вздохнула.

- Прости, милая, - сказал Мюллер и погладил жену по руке. - Нервный я стал и неадекватный. Бывает, сам не понимаю, что говорю. Знаешь, как было страшно, когда ты умерла?

- Вот уж не знаю, - сказала Лайма и нервно хихикнула. - Даже думать боюсь. А я точно была мертвая?

Мюллер открыл рот, чтобы ответить, но Лайма приложила ладонь к его губам и быстро сказала:

- Нет-нет, не отвечай, не надо! Пока слово не сказано... Ты тогда говорил, реальность только в глазах смотрящего, другой реальности нет. И кого ни возьми, любой может оказаться не настоящим человеком, а имитацией, чтобы другие... ну, ты помнишь... Я тогда не поняла, а теперь начинаю понимать, кто из нас настоящий, а кто нет...

- Вот только не делай поспешных выводов, - сказал Мюллер. - То, что произошло, еще не означает...

- Сам выводов не делай! - перебила его Лайма. - Если это не означает, то что означает тогда? Я ведь мертвая была! Ты мне скажи, человек без мозга мыслить может?

- С божьей помощью человек все может, - сказал Мюллер.

Лайма поморщилась и воскликнула:

- Давай только без демагогии! Ты не на встрече революционеров! Это же уму непостижимо! Если мой мозг заспиртован у тебя в банке, тогда что у меня в башке?

- Не знаю, - пожал плечами Мюллер. - А ты уверена, что хочешь знать ответ?

Лайма протянула руку за стаканом, тронула чашку с чаем, удивленно подняла брови, затем вздохнула.

- Твой мозг - не самое странное в мире, - сказал Мюллер. - Ты никогда не задумывалась над странностями истории нашей Родины?

- Нет, - покачала головой Лайма. - А что там странного?

- Империя существует много тысячелетий, - сказал Мюллер. - И большую часть этого времени ничего не происходило. Императоры сменяли один другого, набегали степняки и пираты, восставали провинции, но принципиально нового ничего не происходило. А лет тридцать назад оно начало происходить. Вечный мир со степняками - раз, пиратское гнездо прямо в Палеополисе - два, колонизация заморских владений - три, революция - четыре.

- Растаманок забыл, - вставила Лайма.

- Растаманок не забыл, - возразил Мюллер. - Они не принципиально новые, раньше похожих ересей было полно. И волшебство творили, и конец света пророчили...

- Думаешь, пророчество про Омена ложное? - спросила Лайма. - Все сходится...

Мюллер вздохнул и некоторое время молчал. Затем сказал:

- Ты права, сходится. И знаешь, что меня больше всего беспокоит? Две вещи. Во-первых, все то, что я перечислил, происходило через равные интервалы времени - через пять лет.