Восемь лет с Вагнером

— Напарывались. Справа, слева. Смотришь — разрыв справа, куски тела полетели. Слева — тоже куски тела полетели. Растяжек там не было, только нажимные. Укропы заранее готовились к такому повороту событий, поэтому поле и заминировали. Мы прошли только потому, что я достаточно долго в головном дозоре проходил, и знаю, о чём я говорю. Эти вещи я очень быстро вижу и пресекаю.

Дальше. С той стороны стрелять начали. Крупняк полетел с обоих сторон: ЗУ с нашей стороны, ЗУ с их стороны, мы посередине. Вот этот промежуток — мы посередине идём. Бьют с 12.7, с «Утёсов», с «Дашек» с обоих сторон. 23-и миллиметра — это ЗУ, 14.5 — КПВТ. С обоих сторон. Причём с той стороны ещё били разрывными, потому что, когда мы начали бить по забору, одного парнягу с нашей группы, Мона, «затрехсотило» в ногу. Когда разрывная пуля летит от 14.5 — она цепляется за ветку и разрывается. Ему, короче, в ногу попал.

С нашей группы тогда «затрёхсотило» только Мона. Остальные, как бы, остались нетронутые. А, нет, ещё Влада «затрёхсотило». Но тоже так, не сильно. Если исходить из того, какие потери были — из 57 человек, я не берусь точно утверждать, но по слухам, было у нас 17 двухсотых. Из оставшихся 40 человек, 31 — «трехсотый». И 9 человек, включая меня, — не получили вообще ранений. Ни одного. И подавляющее большинство из моей группы.

Мне запомнились парни, которые самоотверженно шли в бой, при этом их многократно превосходили в силах. Был один парень, звали его Механик — он чересчур бесстрашно штурмовал так, что погиб там просто. Он шел не пригибаясь, по нему стреляли — ему кричали, чтобы он пригибался, но он шел дальше. И там большинство этих людей были такими. К примеру, бывшие ГРУ-шники — они все, как один, герои по сути.

Тонкости штурма с тяжелым вооружением

Мы шли на максимальном ходу, при этом у нас веса у каждого было килограмм по 30 по 40. Я считаю, одного этого было достаточно для того, чтобы называться героями. Идти на штурм с огромным количеством БК. У нас не было задачи за один раз взять аэропорт — мы должны были зайти, закрепиться и удерживать. Но мы так удачно все сделали, что по сути взяли аэропорт сходу. Такого вообще не бывало доселе. Никогда, ни одно в мире подразделение, наверное, даже во Вторую мировую войну, такими успехами похвастаться не могло.

Наша группа, 9 человек, шла чуть медленнее, из-за этого мы чуть-чуть оттянулись — поэтому у нас и потерь почти не было, только один в группе погиб. Задача нашей группы была взять само здание аэропорта и удерживать его. А вот остальным нужно было пройти весь аэропорт, всю территорию. Поэтому у нас по времени запас небольшой был. Я тогда был еще новичком, для меня все было в новинку, и как-то ты понимаешь, что можешь погибнуть.

Я был гранатометчиком, у меня с собой было 2 огромных «термобара», каждый весил по 5 кг, плюс «карандаши» осколочные — больше 10 штук. Вес просто катастрофический, а идти надо было с огромной, просто с безумной скоростью, причем через поле подсолнухов. А эти подсолнухи за тебя цепляются, каждый миллиметр одежды они цепляют. Мало того, что на тебе под 40 кг веса тебе надо бежать с огромной скоростью, плюс еще и через подсолнухи, которые тебя еще и тормозят. Усилие было просто катастрофическое.

Когда мы дошли до здания аэропорта, у всех тяжелых — двоих пулеметчиков и у меня, как гранатометчика — просто уже не было сил. Мы истощились на все 100 %. Когда дошли до здания, решили сделать небольшую остановку на две минуты. И тут по нам отработал наш же БТР — заехал с дороги, развернул башню. Повезло что он косоглазый был, и я увидел фонтанчики, которые летят в мою сторону.

Я тогда задал командиру логичный вопрос:

— Это наш БТР вообще, или мне его того, в расход?

— Он наш.

— А какого хрена он тогда по мне стреляет?

Обстрел с диспетчерской.

Только спешились с дороги, в овраг нырнули тут же очередь по нам пустили. Там вышка стояла диспетчерская, на ней кто-то сидел. Нам повезло сильно, мы только прыгнули, только нырнули легли, начинаем осматриваться, и тут же по кустам ударили. Такое ощущение, как будто ветер пролетел над ухом, и мне почему-то показалось, что ветка как-то качнулась и по уху мне стеганула.

Было полное ощущение, что прутком по уху щелкнули. Я проверил — крови нет. Мой напарник рядом лежит и говорит, что по нам из ПК сработали. Мы так расползлись, улеглись, тут же крикнули ребятам. А потом не помню, либо из ЗУ-шки, либо даже с танка туда ломанули, заглушили, подавили точку. Потом уже, после боя, я в панамке дырку от пули нашел. Настолько аккуратно прошла, что ни следа, ни крови — как будто просто щелбан по уху. Но в панамке дырка была.

Мы все давай проверять — у кого в панамке дырка, у кого по штанам. Кто-то говорит Андрюхе: «Андрюх, дай воды попить, у тебя во фляжке же есть». Тот передает флягу, боец пытается открыть — не открывается.

— Не пойму, то ли руки ослабли, то ли нервы, говорит. Не открывается. Может где-то прикипела?

— Да не, не должна, вчера только пил, было нормально.