Восемь недель (ЛП)

— Я ненавижу то, что все увидели тебя раньше меня. Это просто несправедливо. — Мы обе смеемся, потому что это правда. Я должна была встретиться с Лили раньше всех остальных. Она должна была представить меня всем и помочь мне освоиться в Сент-Тревери.

Мы наблюдаем, как Майлз помогает маленькой блондинке выйти из машины, закрывает дверь и держит ее за руку, пока они подходят к нам. Она хихикает над чем-то, что говорит её отец, затем морщит нос и смотрит на него с восхищением в глазах.

Как только они останавливаются перед нами с Лили, маленькая Бруклин прячется прямо за ногой Майлза. Майлз тоже не перебрасывается с нами словами. Все, что он говорит, это быстрое:

— Спасибо, что сделали это для меня.

Затем он дает нам краткий, но насыщенный информацией список вещей, которые Бруклин ненавидит — фильмы, в которых нет принцесс, и то, что она любит, — все, что связано с принцессами, прежде чем перейти к аллергии. У неё их не так много, но они есть. У неё сильная аллергия на клубнику, но она продолжает настаивать на том, что у нее нет аллергии, поэтому она может есть что-нибудь со вкусом клубники.

Он также просит нас не носить ничего с запахом клубники, потому что она реагирует даже на искусственные запахи. К счастью, ни Лили, ни я сегодня не надели ничего с ароматом клубники. Он, вероятно, должен был предупредить нас об этом.

???

Какой бы тихой ни была Бруклин, когда я впервые встретила её, я быстро обнаружила, что она очень болтливая.

Мы с Лили постоянно пытаемся занять ее рисованием, но она настаивает на том, чтобы стоять на сиденьях и смотреть, как её отец играет в хоккей. И всякий раз, когда он проходит мимо нас, у меня случается сердечный приступ, потому что я думаю, что она может упасть с проклятого сиденья от волнения.

Она прыгает вверх и вниз, кружась, как маленькая принцесса.

— Напомни мне никогда не заводить детей, пожалуйста, — смеется Лили, вздыхая в изнеможении.

Мы смотрим за Бруклин уже час, и да, я тоже устала. Затем внезапно Лили больше не смотрит на лед, её голова резко поворачивается ко мне, как будто от этого зависит вся её жизнь.

— Ты все еще катаешься на коньках?

— Иногда да. Но не тогда, когда я здесь.

Мой тренер была готова привязать меня к катку, когда я сказала ей, что меня не будет пять месяцев. Она пыталась сказать мне, что фигурное катание важнее моего образования, и что мне нужно тренироваться, если я хочу продолжать выигрывать медали и тому подобное. Но я никогда даже не хотела становиться профессиональной фигуристкой.

Конечно, кататься на коньках весело. Я любила кататься на коньках, пока мы с Лили были партнерами. Мне тоже понравилось, когда я начинала с нуля в Германии. Все было новым и захватывающим. Я люблю это всем сердцем, но это не то, чем я хочу заниматься. Катание на коньках — это хобби, а не то, чем я могу заниматься, пока мои конечности не сдадутся.

— Прости, — шепчет Лили, как будто это её вина. — Мне было интересно, ушла ли ты, потому что я столько раз пыталась погуглить тебя, но так ничего и не нашла

Смех покидает меня быстрее, чем мой разум успевает осмыслить ее слова. Она пыталась гуглить меня?

— Ты проверяла немецкие веб-сайты? — Я точно знаю, что в Интернете есть статьи обо мне.

Не поймите меня неправильно, я не очень обсуждаемый фигурист, но за последние пару лет я выиграла свою долю медалей и призов.

Лили хлопает себя по лицу.

— Нет, — смеется она. — Я бы до этого не додумалась, поэтому пропустила их.

— Значит, ты следила за мной? — Я поднимаю брови.

— Конечно. Но я ничего не могла найти. Я даже заставила Аарона попытаться найти тебя, но он сказал, что тебя невозможно найти.

— Где, черт возьми, он искал меня? ICQ^[4]?

Но он искал тебя. Это больше, чем ты могла бы сказать про него. Я искала Аарона. В какой-то степени. Однажды, когда мне было четырнадцать, я попыталась найти его на Facebook. Я не смогла найти его. Так в голове сложилась самая нереальная сказка. То, что Аарон приехал, чтобы найти меня в Германии, извиняясь за то, что так долго, но он искал меня по всей стране. И вот он наконец нашел меня.

Но, как я уже сказала, это было просто нереально. Даже я знала это.

— Я не уверена, он никогда ничего не говорил. Но я была уверена, что если кто-то из нас и найдет тебя, то это будет Аарон.

Я так близка к тому, чтобы спросить, с чего бы это, когда Бруклин решает вмешаться.

— Мой дядя Аарон?

Дядя Аарон. Я полагала, что четверо из них были близки, но я, честно говоря, не думала, что Майлз настолько близок, чтобы дать кому-либо из парней титул дяди своей дочери.

— Да, Димплс, твой дядя Аарон, — говорит Лили, хлопая Бруклина по носу.

Она хихикает в ответ.

— ПАПОЧКА! — Бруклин снова встает на сиденье, машет Майлзу, когда тот проезжает мимо нас. Он машет в ответ, но я сомневаюсь, что он слышал, как она зовет его.

Я использую момент отвлечения с умом.

— Почему именно он должен найти меня?