Восемь ночей Сан-Челесте

— Вот уж бред! — честно сказала я, от всей души. Марко, конечно, обернулся, но точно никого не загрыз. — С чего вы взяли, что это он? Как вы их вообще различаете? Они же на одно лицо! — я посмотрела на Марко. — Но вот этот был со мной, совершенно точно. Вам, может, подробно рассказать чем и в каких позах мы занимались? По минутам? Хотите, я вам подпишу там что-нибудь, и проваливайте. Не портите мне чудесный вечер.

Когда от нас отстали, и мы, наконец-то смогли вернуться в дом, меня просто трясло. Хотелось разрыдаться на месте.

Села прямо на пол, прислонившись спиной к стене.

У Роя подмышкой, под пледом, была еще одежда для него, и даже для Марко — штаны и рубашка от военной формы. Удалось пронести незаметно.

— Вот, — сказал он. — Не уверен, что будет по размеру, но более-менее подойти должно.

Марко взял. Рубашка оказалась ему чуть узковата в плечах, но в целом — сносно, если не сильно приглядываться, можно подумать, что так и было. Рой оделся тоже.

Я смотрела на них, и понимала, что как раньше — все равно уже не будет.

Закрыла руками лицо. Сейчас…

— Вера, как ты?

Рой попытался присесть рядом, но раненная нога не сгибалась.

— Хорошо, — сказала я, только потом подняла на него глаза. — Незабываемый отпуск. Думаю, как раз то, что мне было надо, с моей серой скучной жизнью.

Рой улыбнулся, правда не очень весело. Хотел что-то сказать, но не сказал, я только видела, как дернулся кадык.

Марко стоял у него за спиной.

— И что теперь будет? — спросила я. — Мы же не можем прятать Марко вечно?

Лицо Марко, там, сзади, совсем вытянулось. Мне было честно очень жаль. От его гордости мало что осталось.

— Не можем, — согласился Рой. — Мы все трое слишком влезли в эту историю, и теперь просто уйти в сторону не выйдет. Центуриона, конечно, прижать проще всего, — он обернулся. — Тебе не простят этой выходки на арене. Возможно, единственный шанс для тебя — уйти из армии. Ты же минималку отслужил? Конечно, только этого будет не достаточно. Я подумаю, еще, мысли есть, но говорить здесь мне бы не хотелось. Кто знает, возможно и у стен есть уши. Завтра пойдем к Патрику, там поговорим. А сейчас я очень бы советовал всем отдохнуть и поспать.

Марко скрипнул зубами.

— Хорошо, — глухо сказал он, — я пойду спать в ванной, а вы тут… я…

Гордость. Даже не обида, а просто отчаянье. Его спасали, а он сам был почти беспомощным, даже с собой совладать не смог. Марко не знал, как ему быть.

— Марко! — я вскочила на ноги, догнала, поймала, обняла его. — Все хорошо…

Он зажмурился.

Я обнимала его и чувствовала, как все мышцы напряжены.

— Не надо, Пина, — тихо шепнул он. — Когда ты так близко, я боюсь, что… опять… вдруг не справлюсь.

— А скажи, центурион, — вдруг поинтересовался Рой, — Гаррет Чезари еще служит в третьем легионе?

Марко вздрогнул.

— Да. Легионный префект. Ты знаешь?

— Знаю, — Рой кивнул. — Но только семнадцать лет назад он был центурионом, как и ты. А твой Чечче, он ведь служил с ним?

— Да… секретарь.

— Понятно. А сенатский трибун?

— Антонио Торрегросса.

Рой хмыкнул.

— Хорошо. Брема я знаю. Отличная компания подобралась.

— Брема?

— Абрахам Харрис, ваш легат, из Йоалка, не могу сказать, что знаю его особенно хорошо, но встречались. Учились вместе в Керте, только на разных курсах.

Я прямо чувствовала, как у Марко начинают глаза на лоб лезть. Видимо всего этого он не ожидал.

— Ты же… ты ведь тоже… служил… — Марко изо всех сил пытался вспомнить. Та история Роя слишком давняя для него, какие-то слухи, наверняка, доходили, но вряд ли он хорошо осознавал все подробности.

— Я же говорил, что тоже был легатом третьего, и Осмаэрским наместником, — сказал Рой. — Думаю, пора разворошить это гнездо, Кит прав. Твой опыт нам понадобится. Если, конечно, ты готов идти до конца, центурион.

Марко вытянулся, нахмурился, пытаясь вспомнить и сопоставить. Но я прямо чувствовала, как он воспрял духом. Он может быть нужен, и способен что-то изменить.

— Готов.

— Хорошо, — сказал Рой. — Давайте спать. А завтра будем решать, на свежую голову. Вера, наверно, на улицу мне сейчас идти не стоит, чтобы не разрушать твою историю. Я посижу вот тут, у двери. Не буду тебе мешать?

— Нет, — я покачала головой.

— Не хочешь выпить чего-нибудь? Немного, чтобы быстрее успокоиться и уснуть?

Вряд ли это мне сейчас поможет. Разве что напиться до беспамятства. Я тут с ними совсем сопьюсь.

— Давай. Текилу?

Я, кажется, видела тут.

Пока Рой шел к бару, я видела, как сильно он хромает. Там, на улице, перед посторонними, он еще пытался держаться и не подавать виду, но сейчас ему просто было больно на ногу наступать. Был бы он человеком, с такими ранами, неделю ходить совсем не смог бы.

— А ты, центурион?

— А можно?

Рой слегка усмехнулся.

— Много я тебе не дам, но от нервов у тебя быстрее сорвет крышу, чем от рюмки текилы. Или что ты пьешь? Джин, бренди, коньяк, виски? У нас тут есть все, — он заглянул в бар, порылся немного. — Кальвадос? Текилу ты пил когда-нибудь?

Марко мотнул головой.

Рой достал текилу и три стопки, налил, потом достал соль, и лимон — порезал, положил дольки на тарелочку.

— Бери. За удачу.

— За удачу, — согласилась я.