Восемь племен

Медленно-медленно стадо поднималось вверх, с извилины на извилину, приближаясь к перевалу.

Ваттан осторожно выглянул из-под прикрытия, дожидаясь, пока голова стада перегнется через гребень и начнет вытягиваться по спиральной дороге. Олени теперь уже были близко. Все стадо растянулось, как длинная серая лента, нижний конец которой еще не вышел из-за поворота. Колхоч и Ваттан вдруг выскочили из засады и побежали навстречу стаду. Ваттан размахивал арканом, описывая им длинные волнистые круги в воздухе, и испускал громкие гортанные крики, которыми пастухи обыкновенно побуждают стадо повернуть назад. Колхоч размахивал копьем и тоже кричал, подражая товарищу. Испуганные передние ряды остановились, потом повернули назад и столкнулись с задними. Началось смятение. Центр стада продолжал подниматься в гору. Вдруг сбоку выскочила другая засада с таким же шумом и криками. Товарищи Ваттана также размахивали копьями и арканами; свирепая нарта Колхоча врезалась с размаху в стадо, прямо под ноги Екуйгина, который в остолбенении смотрел на приближающихся врагов, убежденный, что это горные духи, желающие отнять от них добычу. Через минуту бешеная свора обвила его ремнями и веревками упряжки и, сбившись над его истерзанным телом в огромный живой клубок, стремглав покатилась с горы, громыхая нартой.

Верхняя половина стада, столпившаяся на площадке, в безумном ужасе тоже покатилась вниз, как живая лавина. Подпаски и Теуль были мгновенно растоптаны, но Мами, побуждаемая бессознательным инстинктом самосохранения, вскочила на спину новому вожаку стада, высокому пестрому оленю с белым пятном на лбу, и, как привидение, помчалась вниз, крепко ухватившись за его мохнатую шерсть и сопровождаемая, как почетной стражей, самыми крупными быками, которые всегда держались вместе.

Мышееды, ехавшие и шедшие в хвосте стада, не успели даже остановиться, чтобы посмотреть вверх. Лавина борющихся, фыркающих, вскакивающих друг на друга животных накатилась на них, как гигантская волна, и раздавила их всех, как осыпь скалы, обрушенная землетрясением; через минуту стадо покатилось дальше, на земле остались только осколки изломанных нарт и истоптанные трупы.

Ваттан с товарищами продолжали бежать сзади, крича и размахивай копьями. Чтобы не отставать от оленей, они падали на спину и, по обычаю пастухов, катились вниз, подняв кверху ноги и действуя копьем, как тормозом. Меховая одежда была так скользка, что они стали догонять обезумевшее стадо, но на последнем повороте их неожиданно встретил дождь стрел. Пятеро, воткнув копья в снег, вскочили на ноги, но один из оленных воинов, тот самый, который взбирался на гору сзади всех, остался на земле, пораженный в живот отравленной стрелой.

Человек с двадцать Мышеедов, которые шли пешком сзади поезда, успели спастись от погрома, прижавшись у каменной стены в самом углу поворота. Стадо промчалось мимо, почти не задевая их. Но вместе с последними оленями катился монументальный Рынто, который, увидев товарищей, тотчас же отскочил в сторону и сделал усилие, чтобы остановиться. Во время катастрофы он был в самой голове стада и поэтому не был растоптан. Кроме того, он был так близко к выскочившей засаде, что успел узнать Колхоча и высокого Ваттана и сообразить, в чем дело. Теперь он хотел отомстить им или, в худшем случае, подороже продать свою шкуру.

Ваттан с товарищами остановились и посмотрели друг на друга. Их было только пять человек, и они с удивлением видели, что луки были только у Колхоча и Ваттана, тогда как остальные трое в беспорядке дикого нападения забыли свои на собачьей нарте. Мышееды были без шлемов и без панцирей, которые тоже остались на нартах, но с луками в руках, ибо эти дикие воины не расставались с луком даже ночью. Они стояли все вместе и держали наготове свои предательские стрелы, похожие на окостеневших змей. Ваттан и его товарищи невольно отступили назад, ища прикрытия. Ваттан посмотрел вниз, дожидаясь второй половины отряда, потом приложил пальцы к губам и пронзительно свистнул. Эхо громко отозвалось, и удвоенный звук покатился вниз по корытообразному ущелью, но никого не было видно на дороге.

— Их только пятеро! — сказал Рынто. — Идем к ним!..

Они двинулись вперед снова, заставив оленных воинов отступить, ибо ядовитые стрелы давали им огромное преимущество.

В эту критическую минуту на верху стены, над дорогой, послышался свист и глухой шум; град каменных обломков свалился на голову Мышеедам как будто с неба. Оленные воины тесно прижались к стене, избегая ударов.

— Горные духи с нами! — кричали они вне себя от восторга. — Вот вам, проклятые!