Восемь религий, которые правят миром. Все об их соперничестве, сходстве и различиях

Консультация заканчивается рекомендацией совершить жертвоприношение какого-либо рода. Щедрость – главная добродетель, воплощение «крутизны» в культуре йоруба, а совершать жертвоприношения – значит, проявлять щедрость по отношению к ориша. Предложить конкретному ориша можно любую жертву, но сначала часть этой жертвы достанется Эшу, который с гарантией доставит ее по назначению, только если с самого начала будет в курсе событий. Иногда предлагается жертвенная кровь, например, курицы, которую почти во всех случаях затем готовят и съедают. В этой традиции кровь животных считается особенно богатой аше. Однако «эбо» может также принимать форму акта милосердия или самоотречения. Довольно часто в жертву приносят какой-нибудь фрукт, овощ или напиток. Например, Йемойя любит утятину, но ее можно порадовать и арбузом. В религии йоруба в целом принято считать, что гадание – обоюдный процесс. Сначала ориша предлагают слова мудрости приверженцу, а потом приверженец предлагает ориша какой-нибудь дар: «Да будут дары предложены, да будут дары приняты, – говорит в приветствии бабалаво, – да повлекут эти дары за собой перемены»⁵¹.

В Новом Свете ифа практикуют по-прежнему, однако нюансы и тонкости этого гадания во многих местах уступили место упрощенным, более прямым устным методам. Кроме того, в рядах предсказателей заняли место и жрицы. Мало того, женщины руководят подавляющим большинством из двух тысяч с лишним terreiros кандомбле в Баие. Пуристы, некоторое количество которых есть даже в растяжимой религии йоруба, потешаются над этим новшеством, считая его незаконным, а упрощенные методы – детским лепетом. Но даже в Новом Свете гадание по-прежнему считают «сущностью философии и поклонения йоруба»⁵².

Владение духом (и телом)

Все религии находят широкое применение чувствам, развивая тело в определенном направлении, в том числе специально для целей молитвы и покаяния. Мы не просто чему-либо учимся с помощью своих тел (хотя, конечно, и учимся тоже): мы становимся и остаемся мусульманами, простираясь ниц в молитве, или дзэн-буддистами, принимая определенные позы при медитации. Но йоруба особенно искусно сочетают религию с движением. В этом случае дух и материя танцуют щека к щеке. Мудрость облечена плотью. Не существует бесплотного «я», мыслящего вне рамок плоти, кости и дыхания. В традиционном католичестве святой довольствуется молитвами верующих да изредка свечами, зажигаемыми в его честь. Но в кандомбле и сантерии слов и намерений недостаточно: ориша должны есть и пить. Поэтому неудивительно, что к религиозным практикам относятся барабанный бой и танцы. В этой традиции ориша вступают в человеческую жизнь, завладевая телом человека.

Ориша ассоциируются с конкретными частями тела, следовательно, с определенными болезнями. Значит, в этой традиции можно проследить болезнь не только до органа, где она гнездится, но и до ориша, который поразил этот орган и способен также исцелить его. Если на Кубе вы заболели герпесом, скорее всего, вас поразила Ошун. Однако в мире йоруба действуют разные «карты местности». На Кубе воин Огун ассоциируется с ногами, свирепый Шанго – с пенисом, а Элегба (он же Эшу) – со ступнями. В Бразилии Санго (он же Шанго) символизирует грудную клетку, и если левой ногой управляет Огун, то правая нога и пенис принадлежат Эсу (бразильскому аналогу Эшу и Элегбы)⁵³.

Ориша можно распознать также по барабанному бою (медленному – для древней Орунмилы, быстрому – для пылкого Огуна) и по танцевальным па: Шанго соответствуют удары ногами, прыжки, высокие взмахи, кувырки; Обатала – медленное, хладнокровное вышагивание; Бабалуайе – судорожные, беспорядочные рывки, при которых танцор сгибается и корчится, как от боли. По сути дела, танец занимает настолько видное место в этой религиозной традиции, что иногда ее даже именуют «религией пляски». Некоторые ориша никогда и никем не завладевают. Например, Орунмила является на землю исключительно в процессе гадания. Зато Огун, бог войны, в танце делает резкие движения, принимает агрессивные позы воина, рассекает ладонями воздух, словно мечом. Охотник Ошосси вынимает стрелу из воображаемого колчана, вскидывает воображаемый лук и содрогается всем телом, с усилием выпустив стрелу. Шанго «притягивает энергию небес к своим гениталиям», хватается за промежность, как Майкл Джексон. Движения Ошун более лиричны и менее резки, они струятся, как река, которую она символизирует, чувственная и мощная сила, подобная влечению плоти⁵⁴.