Восемь религий, которые правят миром. Все об их соперничестве, сходстве и различиях

Атеисты утверждают, что религия не в состоянии решить проблему человека, так как сама религия представляет собой проблему. Религиозные убеждения порождены человеком и жестоки, иррациональны, суеверны и опасны для нашего здоровья. Решение – вымыть этот яд из нашего организма, последовать дерзкому примеру легендарных неверующих от Диагора до Фрейда и святых-покровителей «нового атеизма»: американского писателя Сэма Харриса, американского философа Дэниела Деннета, британского эволюционного биолога Ричарда Докинза, британского журналиста Кристофера Хитченса и французского философа Мишеля Онфре. И к чему приведет это очищение? К пострелигиозной утопии. Без такой глупости, как вера, все будет хорошо, причем во всех отношениях.

Сердитые атеисты

Разумеется, не все атеисты созданы равными. Одни называют себя секуляристами, гуманистами, приверженцами натурализма, свободомыслящими людьми, скептиками или рационалистами. А другие – нет. Так как термин «атеист» запятнан клеймом, кое-кто предлагает такую альтернативу: «мыслящий». В интернет-группу под названием The Brights’ Net якобы входит пятьдесят тысяч членов из 185 стран, в ней состоят в том числе преподаватель психологии в Гарварде Стивен Пинкер, комедийный дуэт Пенн и Теллер и «новые атеисты» Деннет и Докинз⁵.

Так как термин «атеист» запятнан клеймом, кое-кто предлагает такую альтернативу: «мыслящий»

Кое-кто различает «сильных» атеистов (которые активно отрицают Бога) и «слабых» атеистов (которые просто не утверждают, что Бог есть), однако более полезным представляется различие между «сердитым» и «дружелюбным» атеизмом. «Новые атеисты» относятся к «сердитым». Они демонстрируют агрессивный атеизм евангелистического толка, он бросается в атаку и покоряет неофитов. Даже названия их книг («Бог как иллюзия», «Конец веры») и глав («Иисус в Хиросиме», «К черту крайнюю плоть!») провокационны⁶. Эти вояки воспринимают борьбу между религией и разумом как игру с нулевой суммой, но свои излюбленные метафоры они заимствуют из военного, а не из спортивного лексикона, их риторика бескомпромиссна и не предполагает взятие пленных.

Согласно Докинзу, «вера – одно из величайших зол мира, сравнимое разве что с вирусом оспы, только искореняется труднее»⁷. По мнению Харриса, теология – это «окрыленное невежество»⁸. Хитченс считал организованную религию «насильственной, иррациональной, нетерпимой союзницей расизма, трайбализма и фанатизма, заинтересованной в невежестве и враждебной свободным исследованиям, презирающей женщин и применяющей меры принуждения к детям»⁹. По крайней мере, в Европе эти «новые атеисты» не гнушаются ударами ниже пояса. Мишель

Онфре, популярный французский философ и enfant terrible, чей «Манифест атеиста» (2007) распродан в Европе тиражами в сотни тысяч экземпляров, нападает на обрезание как варварский обычай и пользуется запрещенным (особенно для француза) приемом, заявляя, что апостол

Несколько десятилетий назад западные интеллектуалы чтили нечто вроде джентльменского соглашения и держали свою веру или ее отсутствие при себе

Павел был импотентом и «не мог вести хоть сколько-нибудь сносную половую жизнь»¹⁰. Скептики былых времен, такие, как Марк Твен и Г.Л.Менкен, целились в фундаменталистов и ривайвелистов. А Хитченс, радостно трепещущий в предвкушении гонений на «проповедников, которые с пеной у рта стращают адом и вечными муками», уже через несколько часов после смерти евангелического телепроповедника Джерри Фолуэлла вышел в эфир со словами: «Если сделать Фолуэллу клизму, его можно будет похоронить в спичечном коробке»¹¹. Но у этого «нового атеиста» было много других причин для недовольства: к примеру, грехи и пороки западных монотеистических религий, которые Хитченс называет «плагиатом плагиата слухов, основанных на слухах», а если брать шире, – религия в целом, которая, как добавлял Хитченс, и на Востоке, и на Западе проистекает из «горластого и пугливого младенчества человека как вида»¹².