Восемнадцать с плюсом

Глава 28 Жизнь седьмая. Ночной шабаш и половина штаба

Придя в себя, Читер инстинктивно дернулся: тело помнило, как долго и тщательно его обрабатывали кулаками и обрезками резинового шланга. Еще не осознало, что экзекуция осталась в прошлом. Под спиной знакомый рельефный пол с давящими выступами, по сторонам металлические стены, из отверстий в потолке струится ярчайший свет.

Все понятно, Читера вернули в передвижное узилище.

Не забыв перед этим пересчитать все ребра. Тщательно. И не по одному разу.

Скоты…

Годя, сидевший привалившись к стене скованными руками, скосил взгляд, убедился, что сокамерник очнулся, после чего вновь уставился в бесконечность и меланхолично произнес:

— Нехило тебя отметелили. За руки за ноги заносили, ты никакой был.

— Надо бы их поблагодарить… за такой сервис.

— Гы, да, обязательно, спасибо скажи. Слабоват ты.

— А я и не доказывал никому, что сильный.

— Да ладно, это я виноват. Выносливости у меня много, они подумали, что ты такой же. А ты маловат по уровню, вот и вырубили конкретно.

— А где Физик?

— Догадайся…

— Понял.

— Радуйся, без него воздух почище стал. Но знаешь, он в плохом настроении уходил. Я на своих ногах пришел, тебя принесли… что же дальше будет… Понял, о чем этот засранец думал?

— Да уж… тенденция не очень.

— Я о том же.

— Что они у тебя спрашивали?

— Это ведь боты, там без толку вопросы слушать. Они для начала все на свете грехи на тебя вешают. Потом начинают выбивать какие-то показания. Типа стучать. И стучать без толку. Что им ни говори, всегда одинаково. В том смысле, что всегда будут бить, даже если все секреты сдашь.

— А потом? Какие перспективы?

— На побережье и островах у них фермы есть. Там и муры, и боты их строят. Пленных игроков собирают и опыты всякие делают или тупо потрошат на органы и кровь, чтобы нолдам сдавать. Только отсюда до побережья далеко. Значит, вальнут нас, скорее всего, после того, как Физика под отбивную раскрасят. Выведут всех троих и грохнут.

Сквозь металл стен и дверцы донесся непонятный, но явно громкий звук, после чего почти сплошной очередью заработал крупнокалиберный пулемет.

— Это что еще за новости?! — напрягся Годя.

— Может, зараженный приперся, — предположил Читер.

К пулемету присоединилась автоматическая пушка, выпускающая очередь за очередью.

— А ниче так зараженный, — прокомментировал это Годя. — Слышишь, какая музыка заиграла? Конкретный мертвяк, снарядов не жалеют. Тридцатка в Пирамиде по горошине за штуку идет, прикинь, сколько бабла сейчас улетает.

Снова непонятный шум, потом грохот и скрежет. Пулемет заглох, но тише от этого не стало. Снаружи явно разгорался неслабый бой. Боты, застигнутые врасплох нападением, отреагировали не мгновенно, но исправлялись с каждой секундой. Вот уже две пушки работают, потом что-то взорвалось так, что стены завибрировали. То и дело трещали автоматы, подал голос другой пулемет, потише, чем первый, зато лупил без пауз. Там явно не одиночный бегун примчался, там что-то куда более неприятное.

— Дверь открыть сможешь? — спросил Читер.

— Чем? Пальцем, что ли?

Не колеблясь, Читер признался:

— У меня нож припрятан. Руки нам стянули обычными пластиковыми стяжками, их можно перерезать. А вот что с дверью делать — ума не приложу. Может, у тебя дар какой-нибудь против замков есть?

— Не, ни хрена тут не поможет мой дар. И ножом вряд ли откроем, к замку с нашей стороны никак не подобраться. Но можно попробовать выломать, сила у меня неплохо прокачана. Только руки освободи, я их вперед не могу перекинуть.

— Да я тоже деревянный, хреново гнусь, — пожаловался Читер и с кряхтением попытался разобраться со своими руками.

Получилось не с первой попытки, и что-то нехорошо хрустнуло непонятно где. Но вроде обошлось без последствий. Дальше достал нож и начал перепиливать полоску белого пластика. Та оказалась неожиданно крепкой, острое лезвие с ходу ее не взяло. Слишком неудобное положение.

Стены содрогнулись от громоподобного выстрела, почти слившегося со взрывом.

— Да там уже из танка мочат! — еще сильнее возбудился Годя. — Давай, чувак, жми! Один снаряд в этот гроб, и от нас фарш останется!

Как бы подтверждая его слова, послышался звонкий удар по металлу, и узилище обзавелось парочкой пробоин приличного диаметра.

— Если следующая насквозь не проскочит, словим проблемы от рикошета, — опасливо заметил Годя.

Читер торопился так, что запястье в двух местах порезал. Но своего добился — руки обрели свободу.

— Перевернись, — попросил он Годю, приступая к его освобождению.

Справился куда быстрее, чем со своими путами, после чего сокамерник без предисловий отступил к дальней стенке, откуда взял короткий разгон и с резким выдохом врезался плечом в дверь.

Без малейшего эффекта, если не считать болезненную гримасу и вырвавшееся бранное слово.

— Вот козлы! Крепко сделали. Надо по-другому пробовать. Давай садись к этой стене, а я лягу. Упрись мне в плечи, попробую ногами вышибить.