Восемнадцать с плюсом

Вернулся к овражку и взялся за тесак. Тяжело дыша, обрубил вершинку молодого деревца и мешающие ветви. Перекинул лук так, чтобы ствол оказался между тетивой и самим луком. Примостил оружие горизонтально на слегка уплощенный обрубок. Наложил на тетиву стрелу, приготовился натягивать, плохо представляя, как это у него получится.

Лук — парадоксальное оружие. Сложное в освоении, но при этом примитивное в понимании. Покажи один раз ребенку, как им пользоваться, и моментально поймет. Всего-то и требуется: взять в одну руку вертикально, наложить стрелу второй рукой и ею же оттянуть тетиву.

Стрелять из немаленького лука в горизонтальном положении — сложно. А если ты не способен его держать, задача становится и вовсе не возможной.

Читер не способен — опостылевшие наручники не позволяют. Слишком короткая цепочка, держаться можно или только за лук, или только за тетиву. За все сразу — никак.

Выбор пал на тетиву, ведь прочие варианты выглядели гораздо бредовее.

Преследователи показались спустя неполных две минуты. Шустрые — почти догнали.

Едва завидев, как они рыщущими волками выскакивают из-за складки склона, прикрывавшей низ оврага от взоров, Читер обеими руками оттянул тетиву, пытаясь при этом задирать ее вверх, хоть как-то целясь. Древко лука, зацепленное за обрубленный ствол, заскрипело, напрягаясь, после выстрела закрутилось-застучало, пытаясь улететь, но ни о какой свободе не могло быть и речи. Так и свалилось под ноги.

Поднимая оружие, Читер не сводил взгляда с оврага. Меткость сработала как надо — стрела ударила дальнего преследователя точно в середину груди. Легкий бронежилет неплохо выручает против когтей слабых зараженных и свинцовой картечи, но голый кевлар, без пластин, плохо останавливает такие подарочки. Противник завалился на спину, не пискнув.

Второй, по идее, не должен мгновенно осознать случившееся. Он, может, и разглядел первый выстрел во всех подробностях, но с высоты своего боевого опыта просто обязан счесть его несуразно-безобидным. Не должен бояться второго, ведь не видит, что случилось с товарищем.

Но нет, получилось иначе. То ли глаза на затылке отрастил, то ли еще по какой причине, но ни оглядываться на шум падения, ни медлить не стал. Молниеносно вскинул автомат и начал ловить Читера в прицел.

А тот, как назло, мешкал, суетился, не успевая заново установить лук и правильно наложить тетиву. Спасибо, что и враг не торопился, видимо, и правда не стремился убить, хотел лишь покалечить.

Выстрелили одновременно: негромкий автоматный треск, частично скрытый массивным глушителем, и очередной курьезный выстрел из лука.

Вот только даже к курьезам следует относиться серьезно, если их устраивает Читер.

Автоматчик вскрикнул и завалился на бок, напоследок выстрелив еще раз — в небо.

Удивительно, но даже со скованными руками сработало. Две стрелы — два трупа.

Мысли об этом бились в голове, несмотря на то что думать следует о другом. Пуля, выпущенная первой, цель нашла. Угодила в середину голени, пройдя по краю, оставила глубокий, хлещущий кровью рубец и полетела дальше. На ощупь кость не задета, но болит жестоко, до слез.

Читер, изо всех сил игнорируя неудобства, создаваемые раной, неуклюже спустился в овраг и торопливо направился к поверженным противникам. Победного лога до сих пор нет, скорее всего, одного или обоих достало не наповал.

Ничего, тесак сейчас доделает то, с чем не справился лук.

Как ни странно, ближайший из преследователей — тот самый, который зацепил Читера, — погиб мгновенно. Стрела попала в скулу, пробила мозг и затылочную кость, но наконечник выскочить наружу не смог, лишь кожу натянул, устроив покойнику бледное подобие спорового мешка.

Жив остался тот, которого Читер достал первым: без суеты, хорошенько прицелившись, пытаясь, вопреки непростым условиям, устроить идеальный выстрел.

Жив-то он жив, но толку от этого мало. Стрела, пронзив кевлар, ушла глубоко в грудную клетку, повредив там что-то критично важное. Мужчина только головой шевелил и дышал, как загнанный зверь. Обмякшее тело наводило на скверные мысли по поводу его самочувствия.

Читер, присев, размахнулся тесаком, замер в такой позе и спросил:

— У тебя что, паралич?

— Похоже на то, — без заминки ответил покалеченный. — Ниже шеи все отрубилось, а в интерфейсе фигура там красным закрашена.

— Как ты понимаешь, живым я тебя оставить не могу. Но зато могу подарить легкую смерть. А могу оставить тебя здесь. Только сначала перетащу к муравейнику и немного постреляю в воздух. Глушитель, конечно, перед этим сниму.

— Ты не похож на человека, который любит делать такие некрасивые вещи.

— А кто тебе сказал, что я это делаю ради любви? Только ради дела, а ради дела я готов на многое.

— И что за дело?

— Несколько вопросов.

— Давай побыстрее, мне совсем хреново.

— Как вы меня нашли?

— Юла видит свежий след, с ним ни один пес не сравнится.

— Я не об этом. Я о том, как нашли меня в Пирамиде?

— А это уже не ко мне. Там старшие решали. Я даже не знаю, как ты в машину попал. Принесли откуда-то с мешком на башке.

— Что за старшие?

— Мне команду давал тарантул пирамидовский.