Вошедший выглядел дерзко

— Сейчас! Буду я ждать семи утра. Нет уж, мы поимеем его пальцы через полчаса. Где ближайшее отделение?

— В соседнем дворе. А что?

— Позвони, прикажи доставить сюда какого-нибудь бомжа.

— Без проблем. — Митехин снял трубку и, заглянув в блокнот, набрал нужный номер.

******

— Вася, открывай. Васек, впусти меня! Вася! Я же по делу. По срочному. Открывай. Ну, Вася! — Мужичонка затрапезного вида стучался в дверь квартиры за номером двести двадцать шесть по адресу Красных Майевщиков, семнадцать.

— А если позвонить? — немного подумав, спросил он себя и, перестав кончить рожи в дверной глазок, нажал на кнопку звонка. В недрах квартиры раздалось пение канарейки. Затем послышались шаги. Лязгнул замок. Дверь открылась.

— Не понял? Тебе чего надо? — На пороге стоял заспанный парень спортивного сложения, в одних трусах. — Ты кто?

— Я, Васек, к тебе по делу. Безотлагательному. Бизнес. — Мужик подмигнул обоими глазами и протянул ему новенький портфель с гладкой клеенчатой поверхностью. Тот автоматически его взял.

— От кого? — Парень, широко открыв рот, зевнул и протер тыльной стороной правой руки глаза.

— От меня, Васек. От кого же еще. Сколько дашь? Вещь хорошая, сносу нет. — Сладко заулыбался бомж.

— Ни хрена не понял. — Окончательно проснувшись, хозяин квартиры повертел портфель в руках. Открыл застежку, заглянул вовнутрь. Пошарил по отделения рукой.

— Пусто. Ты от кого, дядя?

— Как от кого? — удивился мужичонка. — Меня к тебе Федя Килька отправил. Сказал, что ты, Вася, берешь краденое. Самый первый барыга в районе. Сумочка горячая, но зато новая. А мне больше, чем на пару пузырей, и не надо. Я не жадный. Дай чуть-чуть фити-мити, и я пойду.

Парень некоторое время ошарашенно слушал всю эту ахинею, потом сказал:

— Во-первых, меня зовут Ваня, а не Вася…

— Как не Вася? Ну, извини, Иван. Перекрестил я тебя. Перепутал, наверное. Так сколько дашь за такую вещицу?

— А во-вторых, я тебя, — парень с размаху шлепнул портфелем незадачливого продавца краденого по голове, — сейчас, козел вонючий, на носарях спущу до самого парадного. Это тебе за барыгу, лох паршивый! Это за визит среди ночи! А это за прерванный сон!

— Ой-й-й-йе-е-е-е-й! — Бомж истошно заверещал и прикрыл голову руками. — Не бей! Погоди. Это Красных Майевщиков, семнадцать «А», квартира двести двадцать шесть?

— Нет, баран, это Красных Майевщиков, семнадцать. Семнадцать. Просто семнадцать без всяких «А». Усек? — Иван швырнул портфель в лицо ночному визитеру. Мужик, спасая физиономию, ловко поймал его на лету. — Вали отсюда. Три часа ночи. Охренеть можно.

— Премного раскаиваюсь, — сунув портфель под мышку, бомж попятился. — Ошибочка вышла. Я не виноват. Это меня Федя Килька с панталыку сбил… А я так вот…. не хотел будить…

— Да пошел ты. — Иван сделал шаг на лестничную площадку и дал «пендаля» незадачливому продавцу.

— Раскаиваю-ю-ю-сь. Милостиво извинить соблаговолите, — получив ускорение, тот побежал вниз по ступенькам.

— Завтра на работе расскажу, умрут со смеху, — закрывая дверь, громко зевнул Иван.

Мужичонка на два пролета ниже остановился, достал пакет и бережно завернул портфель в целлофан.

******

Молодой сержант, деликатно постучав, приоткрыл дверь и заглянул в кабинет:

— Разрешите?

— Проходите. — Митехин поднялся ему навстречу, но, пока старший следователь прокуратуры обходил стол, Серегин его опередил:

— Все в порядке? — он выхватил у милиционера целлофановый пакет с портфелем. Бережно взяв двумя указательными пальцами за острые края, извлек из пакета портфель и поставил его на стол.

— Так точно. Все выполнено согласно полученным указаниям. Вот отпечатки пальцев бомжа. — Милиционер положил листы с чернильными отпечатками ладоней на стол.

— Молодец, сержант. Свободен.

— Подожди, — остановил милиционера Митехин. — Что там с подставой? Бомж этот цел?

— Абсолютно. Видимых повреждений нет. Удар пустым портфелем по голове. — Сержант задумался, что-то прикидывая в уме. — Вернее, пять ударов. Пинок ногой в зад. Один. Это все.

— Тогда ступай, — отпустил его Серегин, которому не терпелось сравнить отпечатки Кулькова с «пальцами», снятыми с бит. — Купи бомжу, если голодный, пирожок с повидлом.

— Есть, — за сержантом закрылась дверь.

— Сигизмунда Альбертовича беспокоить не будем? — поинтересовался нейтральным голосом Карпов.

— У Сереги здесь все есть! — отмахнулся Серегин, даже не поняв, шутит Никита или говорит серьезно.

Митехин достал из шкафа необходимые материалы, и несколько минут в кабинете висела мертвая тишина. Опера, сдерживая дыхание, стояли рядом. Когда с портфеля были откатаны все качественные отпечатки, Митехин извлек из ящика стола лупу. Три головы склонились над листами бумаги. Еще несколько секунд тишины, и кабинет наполнился возгласами.

— Совпадает!

— Он!

— Есть, курилка! Попался!

Карпов взмахнул руками, хрустнув плечевым поясом и сделал несколько движений из «Цыганочки».

— Эй, на ней, на ней, на ней! Есть, есть, есть. Я-я-я-я-я! — движение закончилось молниеносным прыжком с ударом ноги вверх вперед.

— Классическое «мае-гери», — заметил старший следователь прокуратуры. — Каратист?