Вошедший выглядел дерзко

Вот сейчас она, садясь за руль, обязательно обернется и посмотрит на него. Свят легко представил свое безумное лицо, отвисшую челюсть, алчный взгляд, стекающую по губам слюну. Он в ужасе отвернулся и юркнул в «Мазду». Собрал в узел все свои вещи, включая сумку и кобуру с пистолетом, зашвырнул на заднее сиденье. Завел двигатель и тронулся вслед за зеленой «шестеркой».

Через несколько километров машины, одна за другой, словно ниточка с иголочкой, съехали с трассы и углубились в бескрайние степи. Вскоре асфальт закончился. «Жигули» и «Мазда» дробно протряслись километра три по булыжной мостовой и зашуршали скатами по пыльной грунтовке.

— Н-да! Цивилизация закончилась. И нашел Вячеслав свое счастье в русской глубинке. Обернулась лягушка прекрасной царевной. Взял он тогда кожу жабью и сжег, чем обрек их обоих на страдание, а себя, кроме того, еще и на изрядную кучу подвигов… Что ж, ради такой Алены Прекрасной можно пойти на многое. Практически, на все. Иванушка, Аленушка… Что-то это навевает… Ах, да! Копытце… лужица… козленочек… — Свят усмехнулся ходу своих мыслей и закурил сигарету. — Странно, но этот инфантильный пирсинг не портит ее. Даже, скорее добавляет некий шарм. Лоск. Утонченность. Что-то подчеркивает. И, в общем, получается очень гармонично. Красота — это совершеннейшая объективизация воли на высшей ступени ее познаваемости, — внезапно всплыла в памяти чья-то цитата. Свят попытался припомнить автора, но тут же отмахнулся: — Неважно. Блин, а в глазах все плывет, голова раскалывается. Это надо ж такое похмелье. Ничего. Переживешь. Важно то, что ты нашел совершенство. Естественное, разумное, вполне осознающее свою красоту. Оно, оказывается, есть. Не пустое и бездарное, как абстрагированная глупышка Барби, а вполне целостное и преисполненное смысла. И рядом с ней пошлость и вожделение глупы и сомнительны, как сонеты Шекспира в устах декана физмата. И это совершенство - она, Алена. Причем, ее нельзя хватать жадными руками, это так же бессмысленно, как черпать солнечное тепло тазиком для бритья. Надо как-то проявить себя. Заинтересовать, заинтриговать. Показать себя умным, сильным мужчиной. А вдруг, и вправду, она твоя судьба? И дед с коровами неспроста про переломный период в жизни глаголил?

Машины въехали в деревеньку. Слева и справа замелькали перекошенные домики. Большинство - без стекол в ветхих рамах. Куда ни кинь взгляд — полная разруха. Провалившиеся во внутрь зданий крыши. Заросшие бурьяном дворы. На различной стадии гниения деревянные заборы. Столбы с обрывками проводов.

Одичавшие собаки с безнадежным видом долгое время преследовали их машины.

— Господи! Царство старика Кощея! А ведь здесь когда-то жили люди! — весело воскликнул Свят. Даже столь плачевное зрелище не могло испортить его настроения.

Зеленая «шестерка» остановилась возле добротного дома, облицованного белым кирпичом. Таких, похожих на нормальное человеческое жилье, на всю деревню было не больше пяти. За высокими металлическими воротами, в глубине двора, виднелась крыша большого гаража. Свят услужливо помог хозяйке распахнуть створки ворот, и обе машины легко разместились на огромном бетонном пятаке перед домом.

— Чем еще могу помочь? — Свят, прикрыв ворота, подошел к «Жигулям», тряхнул головой и поморгал глазами — «шестерка» двоилась: «Чертово похмелье!»

— Нет. Больше ничего, — улыбнулась Алена и, достав из салона маленькую, в тон шлепанцам и тюрбанчику, женскую сумочку, пригласила его жестом проходить вглубь двора.

Свят посмотрел на нее, на «Жигули», заглянул в пустой салон и удивленно пожал плечами:

— Ну, если вы больше ничего не хотите… Готов следовать за вами, Алена, хоть на край света.

— А за край? — Она призывно улыбнулась.

— Охотно. Прямо сейчас. Без тени сомнения. Задайте нужное направление, и я весь ваш.

— Тогда пройдемте в беседку. Это, конечно, не так романтично и не так далеко, но зато там удобно и приятно. Я еще кофе налью. Вижу, есть необходимость. Вы не против?

— Аленушка… Разрешите я вас буду называть так?

— Конечно. Я люблю свое имя.

— Как я могу быть против кофе, Аленушка, поданного этой рукой?

Свят прошел через двор и тяжело сел на деревянную лавку из свежеструганных досок, в тени молодых побегов винограда. Локти положил на столик, стоящий посередине беседки, и обхватил руками голову. Она налилась свинцом и ныла: «У-у-у-у-у! Все, надо завязывать. Вроде, и водка вчера нормальная была. И не мешал ничего. Возраст, наверное, уже не тот. Раньше - литрами, и ничего, а теперь… Ох-хо-хо-хо-хо… Было время, нынче грустно, и не тот теперь расклад. Почему именно сегодня, когда я встретил Аленушку? Как это сейчас не в тему».

Появилась с уже знакомым термосом Алена. Протянула полную чашку спасительного напитка. Присела рядом. Улыбнулась ободряюще:

— Теперь можно и о ремонте поговорить. Я уже позвонила дяде Коле… Николаю Степановичу. Это наш умелец. Он скоро приедет. Скажет, сколько по времени и по деньгам. Я с ним рассчитаюсь прямо сейчас, еще и за срочность добавлю. Так что все будет в порядке. А вы пока у нас погостите. Хорошо?