Вошедший выглядел дерзко

— А это кто еще такой?

— Это… — Сека взглянул на часы. — Вставай, по дороге расскажу. Это философ был такой. Древнегреческий.

— Философ - это который много треплется, типа все объясняет…

— Да. Природу вещей. — Сека с сомнением взглянул на семенящего рядом Виктора, но продолжил: — Эпикур был, вообще, головастый мужик, и его феня звучит примерно так. Пей, гуляй, заботься о себе, чтоб все у тебя в жизни было в кайф, а остальное все побоку.

— Клево.

— Короче, мы с тобой, Виктор, чистейшей воды эпикурейцы.

— Кто? — Ключник остановился и непонимающе уставился на Игоря.

— Его последователи, — Сека потащил напарника дальше. — Он эту мульку как будто специально под правильных пацанов писал. Делать можно только то, что не в напряг.

— Все остальное в падлу…

— Примерно так. По уму все, короче, у него. Вон, смотри, в «кармане» у третьего подъезда последняя стоит, «Хонда». Видишь?

— «Прилюд»? Купе?

— Не знаю, какой прилет, но купе. Белая.

— Да, она. Белая. Модель «Хонда» — «Прилюд» называется. Видишь, Игорь, ты в машинах, я в философах… Все мы малехо чего-то не догоняем.

— Ладно, специалист. Давай сюда свой «Привет». Мне-то что? Хоть «Салют» называй, лишь бы ездила. На вид машина довольно приличная.

— Неплохой аппарат, — кивнул Ключник. — Постой здесь на шухере. Я моментом эту банку сковырну.

— Удачи. Аккуратно там…

— Не учи ученого, гражданин… философ.

Сека огляделся по сторонам. Неподалеку на скамейке бухали алкаши. Трое. Не страшно. Можно сказать — «свои». В смежный дом торопливым шагом шмыгнула женщина с хозяйственной сумкой. Поздновато для покупок. Уже перевалило за одиннадцать. Поэтому и торопится. Метрах в семидесяти прогуливалась парочка. Старо как мир. Он и она. Сека выразительно хмыкнул, представив диалог современных столичных влюбленных:

«- Как я люблю тебя, пупсик мой драгоценный! Что нам подарит твой папа на свадьбу?

— А я тебя еще больше люблю, мусик мой распрекрасный! С подарком все будет понятно сразу после того, как он переговорит на эту тему с твоими родителями. Нужна определенность. Все должно быть в соответствии с нормами. Паритет.

— Именно, так и не иначе! Как ты права! Нужная фишка. Как-то надо решать с брачным контрактом любимая моя!

— Пойдем, так сейчас обычно делают все серьезные люди, по усредненной схеме делегирования полномочий, в соответствии…»

Развить мысль не удалось. Рядом затормозила машина. Сека от неожиданности вздрогнул. Это был Ключник. Из водительского окошка выглядывала его довольная и относительно трезвая физиономия:

— А? Каково? Это тебе не эпикуроеврейцами людей называть… Меньше двух минут и - «колеса» наши. Садись.

— Нехило, Витя! «Эпикуроевреец!» — Игорь быстро обогнул капот и забрался на пассажирское сиденье. — Вперед.

— Есть полный вперед. — Ключник неторопливо вырулил к повороту и свернул в соседний двор.

Спустя несколько минут, направляемый указаниями Секи, Ключник припарковал «Хонду» в нужном месте.

— Вот то небольшое, отдельно стоящее здание, и есть обменник. Левее уже закрытого супермаркета.

— Вижу. И народ на улице вокруг… тоже вижу… Раз, два, три, четыре, пять, шесть… Шесть человек.

— Шестого можно не считать. Он уже сел в машину и трогается, — хохотнул Сека.

— Все тебе шуточки.

— А ты не перебивай. У меня все продумано. Только слушай и запоминай. Видишь, от дверей валютника до проезжей части метров восемь, не больше. Надо поставить машину…

— Понятно. На кратчайшее расстояние. — Протрезвевший Ключник начал снова нервничать. Сека предусмотрел и это: быстро оценив внутреннее напряжение Виктора, достал из внутреннего кармана курточки плоскую флягу и, открутив крышку, протянул напарнику:

— Точняк. Именно так ее надо и поставить. Хлебни.

— Му-у-у-у, — скривившись как от зубной боли, с негодованием закрутил головой Виктор. — Не хочу.

— Надо. Для конспирации. А то ты совсем не похож на пьяного. Как ты будешь на трезвом лице гримасы алкаша корчить?

— Да как-нибудь, — попытался по инерции возражать Виктор, но флягу взял и нехотя приложил к губам.

— Пей, пей. — Сека подтолкнул донышко фляги вверх, и водка пошла в горло Ключника сплошным потоком. Рот полностью заполнился сорокоградусной жидкостью. Кадык заработал быстрее.

— Ты чего, Игорь? — Виктор, пару раз кашлянув, отдал флягу хозяину. — Чуть не захлебнулся.

— Ничего, ничего. Веселее будет. — Сека приложил горлышко к губам и с наслаждением допил остатки водки.

— Нашел веселье, — пробурчал Виктор, утираясь рукавом рубашки.

— Смотри дальше, — игнорируя его замечание, продолжал Сека. — Цирик прогуливается по залу, но базируется слева от входа. Здесь у него стоит кресло, в котором он отдыхает. А сама касса - справа по ходу. За стеклом. Как везде. Мы заходим, немного кружим по залу…

— А если там кто-то уже бабки меняет?

— Становимся в очередь, ждем. Хотя заходить будем в пустой обменник. Это мы отследим. — Сека с укоризной поглядел на напарника. — Еще из машины. Ты проходишь ближе к кассе, крутишь в руках двадцатку баксов и ждешь моего сигнала.

— Какого?

— Сигналом к действию тебе будет упавший на пол охранник. Сразу же разбиваешь стекло…

— Чем?