Вошедший выглядел дерзко

— А почему им не увезти эти предметы с собой? — Участковый встал, изображая готовность к действию. — Потом уже выбросить где-нибудь? В озеро, например?

— А зачем им таскать с собой паленые вещи? К чему тащить в салон автомобиля окровавленные прутья?

— Машину пачкать, — признал правоту капитана участковый.

— Вот именно. Кому нужен этот зоопарк? Везти куда-то? Зачем рисковать, если кругом лес? А лес это идеальное место для тайника.

— Убийство обставили под грабеж, — принялся пояснять Серегин, прогоняя на всякий случай еще раз картину преступления и для себя самого. — Выглядеть это должно было так: забили Кивалова пьяные или обкуренные малолетки. Ногами, руками, может, кастет какой у них был. Кому придет в голову по такой версии искать в лесу обрезки труб?

— Кстати, участковый, ты навел меня на интересную мысль, — перебил напарника Карпов. — Возле места, где обнаружили труп, можно лес не прочесывать. Не могут они в двадцати метрах от него прятать орудия убийства. Весь расклад показывает, что мы имеем дело не с идиотами. Должны, как минимум, отойти от места преступления метров на пятьсот.

— Верно. — Капитан взглянул на часы, затем на заходящее солнце. — В нашем распоряжении час с небольшим. Время поджимает. Давайте выдвигаться.

С интервалом в шесть-семь метров офицеры углубились в лес. Спустя сорок минут место тайника по свежеразрытой земле обнаружил Карпов. Сняв хворост, мусор и верхний слой земли, бережно извлекли биты.

— Две штучки. Следовательно, убийц двое. Что и требовалось доказать, — заметил Никита. — Задачка сошлась с ответом.

— Какие многофункциональные спортивные снаряды изобрели американцы, — подал голос участковый.

— Все продумано. На все случаи жизни. — Карпов открыто радовался улыбнувшейся удаче.

— А ты говорил «обрезки труб, арматура, стальные прутья», — внимательно разглядывая поверхность одного из орудий убийств, отозвался Серегин. Он держал биту за самый кончик. — Кровь, грязь, земля. Если повезет, найдутся и отпечатки.

— Ну и что? — отмахнулся Карпов, осматривающий, сидя на корточках, вторую биту. — Труба, арматура, прут… Какая хрен разница? Главное - нашли.

— Тоже могут быть отпечатки? Ничего, что в земле? — склонился к нему участковый.

— Найдем. Специалисты у нас хорошие, — заверил его Никита. — Теперь сомнений нет. Заказуха чистейшей воды. Пальчики откатаем… А там по цепочке от исполнителей до заказчика…

— Не говори гоп…

— Почему, Витя? Гоп, гоп, гоп…

— Смирнов, как всегда, оказался прав.

— На то он и начальник. — Карпов повернулся к участковому: — Ну, что служивый, давай пулей в свою деревню.

— За пленкой?

— Сообразительный. Тащи какие-нибудь целлофановые пакеты. Будем наш клад упаковывать.

— Сейчас! Я мигом! — Лейтенант сорвался с места и рысью направился в сторону поселка.

— Что думаешь, Витя?

— Если нам повезет, — Серегин отложил биту, протер сорванной листвой руки и достал мобильник, — то за двое суток, которые отпустил нам на расследование полковник, мы справимся.

— Если пальцы в картотеке числятся, справимся быстрее.

— Все может быть. Алло. Сигизмунд Альбертович? — заговорил в трубку капитан. — Здравствуйте. Угадали. Да, я. Задержитесь на часик. Вы уже дома? Очень надо. Да, срочно. Подъедете на работу? Пожалуйста. С нас как обычно. Все будет звенеть и булькать. Конечно. Спасибо. Часа через полтора. До встречи.

— Опять коньяк? — Никита положил биту на землю. — Я разорюсь на этих магарычах.

— А ты как думал? — пряча телефон в карман, вопросом на вопрос ответил капитан. — Времени посмотри сколько. Полдевятого. Сигизмунд Альбертович уже поужинал в кругу семьи и отдыхает. Нормальные люди все уже дома телевизор смотрят.

— То ж нормальные, — вздохнул Никита. — Когда мне кто-нибудь принесет бутылку? Хотя бы водки, не коньяка?

— Когда заслужишь.

— Ну вот, так всегда. Чем это я, интересно, не заслуживаю? — Никита достал сигарету и закурил. — К слову, о времени и ужине. Ты сказал полдевятого. А мы сегодня ели что-нибудь, вообще?

— По-моему, нет.

— По-моему, тоже. Надо бы перекусить.

— Не хлебом единым…

— И хлебом, кстати, тоже. Равно как и сыром, и колбасой, и помидорчиками, и огурчиками, и яичками…

— Прекрати, садюга. Слюна течет. Поедим позже. Сейчас отвезем вещдоки в управление, и пока Сигизмунд Альбертович будет над ними колдовать, где-нибудь зайдем, перекусим.

— Обещаешь?

— Твердо.

— В этот раз я тебе, как ни странно, верю. Вот и наш коллега летит. Как бы ноги себе не сломал.

— Принес. Вот, пожалуйста. Все, что нашел, — С трудом переводя дыхание, произнес участковый

— Оперативно. — Карпов взял у запыхавшегося лейтенанта ворох целлофановых пакетов.— Помогать не надо, я сам. — Он ловко упаковал биты и осторожно их поднял.

— Все. К машине. Цейтнот, — скомандовал Серегин, забирая одно из орудий убийства у Никиты.

— Не доверяешь? — обиженно спросил Карпов.

— Вернее будет.

Участковый, проводив столичных сыщиков до машины, сунул им напоследок в руки горячий газетный сверток.

— Это что? — недоуменно повертел его в руках Серегин.