Восхитительная ведьма

– Поговорить, – невозмутимо ответил он.

– Говорить с собаками будешь. С себе подобными. – Я отпихнула его и пошла к машине. Он пошел за мной и самым наглым образом уселся рядом на переднее сиденье.

– Выйди, – попросила я его звенящим от злости голосом.

– Хватит злиться, – попросил он неожиданно мирным тоном.

– Хватит злиться? Ты о чем, милый?

– Милым называй своего настоящего парня, – огрызнулся он.

– Ревнуешь? – Я волком уставилась на него.

– Тебя? Нет. Я неплохо контролирую свой разум и не нуждаюсь в лечении.

– Вот как? А в чем ты нуждаешься? В унижении других? Выставил меня дурой перед всей группой! – взорвалась я и ударила кулаком по рулю.

Меня действительно трясло от злости и обиды.

– Я? А не ты ли пыталась выставить меня идиотом, Таня? Ты вообще понимаешь, что сделала?

– Что сделала? Хотела спасти своих ребят от твоего тупого опроса! – выкрикнула я.

– Во-первых, тупые, по твоим словам, опросы стоят в плане занятий как одна из форм контроля. Я бы в любом случае устроил этот опрос, несмотря на то, как ты вела себя на лекции. И я буду устраивать их в дальнейшем. Во-вторых, таким поведением ты подрываешь мой авторитет. Меня не устраивает ситуация, в которой ты жертва моих гонений, спасающая группу, а я тиран, заставляющий студентов страдать. Ты ведь понимаешь, что после твоих слов и после выступления твоего парня Алиева у студентов сложится впечатление, будто опросы – наказание, а не обычная форма взаимодействия студентов и преподавателей. «Вы решили устроить опрос из-за моего поведения на лекции», – он повторил он мои слова. – Знаешь, это было чересчур. «Накажите меня, а не других». Ты вообще понимала, что делала? С чего ты решила, что я буду делать все так, как ты захочешь? Хорошо, мы играем в подставных парня и девушку. Но это не значит, что во время занятий мы перестаем быть преподавателем и студенткой. Или ты решила, что я буду по-особенному к тебе относиться? Нет, Таня. Я отношусь к тебе так же, как и к любому другому студенту.

Наверное, Олег говорил бы еще долго, однако я прервала его, при этом молча, не проронив ни звука. Я заплакала. Из моих глаз покатились слезы, а губы задрожали. Я тотчас прикусила одну из них и склонила голову вниз так, чтобы волосы закрыли лицо. Плакать красиво я умела. Когда-то даже специально тренировалась перед зеркалом. Слезы появлялись на моем лице легко и просто. Минус был только один: потом я не могла остановиться.

– Ты же не плачешь? – ошарашенно спросил Олег, и я нервно помотала головой из стороны в сторону, а после приглушенно всхлипнула, чтобы он точно понял: я плачу. Горько. Из-за него.

Он понял. И вдруг обнял меня, да так крепко, что я не смогла освободиться. Да и не хотела этого делать. Его объятия были такими теплыми и родными, что я даже почти перестала злиться. Только плакала, и слезы попадали на его пальто.

– Я не хотел тебя обидеть, – тихо сказал Олег, гладя меня по спине. Кажется, он не совсем понимал, как себя вести, а я, уткнувшись лицом ему в грудь, злорадствовала.

Оказывается, слезы – мощное оружие даже против таких умных и расчетливых мужчин, как он. Неожиданно, правда? Теперь мучайся от стыда, мой милый. Довел бедную Танечку до слез. Танечка плачет, Танечка страдает, Танечка не знает, что ей делать и как жить. А все ты виноват. Разумеется, вслух я этого не говорила, но плакать не прекращала. Мои плечи вздрагивали, слезы стекали по щекам на шею и попадали под шарф, а Олег, который явно имел не слишком большой опыт общения с плачущими женщинами, неловко меня успокаивал.

– Таня, перестань. Ничего страшного не случилось, – негромко и растерянно сказал он.

– Ты меня ненавидишь. – Я всхлипнула, как мне показалось очень искренне.

– Что за бред? – Олег отстранился от меня и, взяв мое лицо в ладони, заглянул в глаза. – С чего ты взяла?

– Ты специально издевался надо мной, – трагичным тоном прошептала я.

Он коротко выдохнул. А я накрыла его ладони своими.

– Зачем ты так со мной поступаешь?… – спросила я, понимая, что главное – не перегнуть.

– Таня, я же сказал… Ты не должна была так говорить, – нахмурился Олег. – Не нужно выставлять меня тираном перед студентами. Я действительно серьезно отношусь к своей работе. Но я точно не испытываю к тебе ненависти. Если ты не заметила, я поставил тебе тот балл, который ты заслужила своими ответами. Хватит плакать, хорошо?

Кажется, он хотел поцеловать меня, но не стал – наверное, вспомнил, что мы на территории университета, – и просто погладил по голове, как маленькую. А потом достал влажные салфетки и стал вытирать мне слезы. Это было так мило, что я почти простила его. Но когда он чуть не стер мне полброви, которые я каждое утро подкрашивала специально для него, платок пришлось отобрать. Мужчины не всегда должны знать, как выглядят их женщины без косметики. Нужно беречь хрупкие мужские нервы. Хотя Олег-то меня уже всякую видел. Даже в белье.