Восхитительная

Женщина провела Лиззи в маленькую, но на удивление светлую и веселую гостиную, веселую благодаря соломенно-желтым обоям, на которых плыли причудливые шары и воздушные корабли. В гостиной сидели трое мужчин. Мистер Марсден, сияя от удовольствия, поспешил ей навстречу, сердечно пожал руку, и Лиззи перестала стесняться незнакомой компании.

– Мисс Бесслер, какая радость вас видеть. Позвольте представить моего брата, мистера Мэтью Марсдена, и нашего доброго друга мистера Мура. Джентльмены, а это мисс Бесслер, прекраснейшая из всех дам Лондона.

Мэтью Марсден был примерно на дюйм выше брата и мог бы показаться ослепительно красивым, не стой он бок о бок с Уиллом. По части внешности мистер Мур далеко уступал братьям Марсденам, но у него было доброе, приятное лицо, открытый и честный взгляд.

– Мистер Марсден, вы слишком любезны, – запротестовала Лиззи. – По результатам опросов я всего лишь на третьем месте.

Мистер Марсден рассмеялся:

– Значит, опросы проводились неправильно. Прошу, мисс Бесслер, садитесь.

Она села, снова терзаясь страхом, что сейчас Уилл вежливо поинтересуется, зачем она пожаловала в его дом. Но мистер Марсден не собирался ставить ее в неловкое положение.

– Мы тут сплетничаем, мисс Бесслер, – сказал он. – По крайней мере пытаемся. Мой брат и мистер Мур только что вернулись в Англию после двухлетнего отсутствия и жаждут выслушать самые последние и самые скандальные новости. Увы, я их разочаровал – ведь теперь я не вращаюсь в обществе, как раньше. Что, если мы обратимся к вам, и вы расскажете нам что-нибудь забавное?

– Что ж, – ответила Лиззи, успокаиваясь. – На прошлой неделе я столкнулась с леди Эйвери и леди Сомерсби.

Вышеупомянутые дамы были ходячими хрониками страстей и безумств лондонского общества. Разумеется, они и не подумали бы делиться особенно пикантными подробностями с молодой незамужней леди, Тем не менее Лиззи получила отчет о матримониальных планах и успехах нескольких джентльменов, имена которых были знакомы и братьям, и мистеру Муру. В течение следующего получаса они обсуждали возможности, которые открываются предприимчивым людям, стоит лишь дойти до алтаря, – презренный металл, власть, привилегии.

– Ах, я совсем забыла сказать, что младший Фонтейн ухаживает за леди Барнаби, – прибавила Лиззи.

– Леди Барнаби – это вдова сэра Ивлина Барнаби? – вскричал мистер Мур. – Но она старше Фонтейна лет на двадцать!

– И на двадцать тысяч фунтов богаче, – заметила Лиззи. – Богатая женщина никогда не покажется слишком старой.

– Думаю, ты гораздо больше подошел бы вдове сэра Ивлина, чем Фонтейн, – сказал Мэтью брату.

– Что? Оставить бедность? Никогда! – рассмеялся мистер Марсден.

– Что ж, можно быть бедным, но независимым и никому не обязанным, – сказал мистер Мур.

– Но когда престарелая невеста испустит дух, можно стать и богатым, и независимым, и никому не обязанным, – поправила Лиззи.

– Завидное положение, – заметил мистер Марсден. – Но я придерживаюсь твердого убеждения, что мужчине следует продавать себя только по необходимости, но не ради роскоши.

Мэтью Марсден и мистер Мур присвистнули. Лиззи приподняла бровь:

– Что вы считаете необходимым, мистер Марсден?

– Уголь. Вино, камамбер, книги и... – Марсден бросил на Лиззи лукавый взгляд. – Время от времени – билеты на симфонический концерт.

– Да, – с серьезным видом заметил Мэтью Марсден. – Полностью согласен. Симфонический концерт – одно из необходимых удовольствий в жизни. Бывали времена, когда я изнывал от желания туда попасть.

Рассмеявшись, Лиззи поперхнулась чаем. В ее распоряжении тут же оказались три носовых платка. Мистер Марсден беззвучно рассмеялся, его плечи дрожали. Мэтью Марсден и мистер Мур обменялись озадаченными взглядами. Лиззи взяла платок мистера Марсдена и вытерла лицо. Ей было так весело, что она не испытывала ни малейшей неловкости.

– Что здесь смешного? – спросил Мэтью Марсден.

– Потом объясню, – пообещал старший брат. – А теперь вам пора идти, не то опоздаете к чаю у мисс Мур.

Мистер Мур поспешно вскочил:

– Тетя терпеть не может непунктуальности. Быстро, ради строчки с моим именем в ее завещании!

Все рассмеялись. Мэтью Марсден и мистер Мур сердечно пожали руку Лиззи и понеслись вниз по лестнице, как стадо бизонов.

После их ухода Лиззи осталась стоять. Мистер Марсден, искоса бросив на нее спокойный взгляд, подошел к окну. Время шло к вечеру, и солнце вот-вот должно было исчезнуть за крышами домов на противоположной стороне улицы. Последний луч света, описав угол, ударил в окно, озарив фигуру мистера Марсдена. Его светлые волосы вспыхнули ореолом, словно выписанные Вермеером[26], прядь за прядью.

– Мне понравился ваш брат. Он кажется очень хорошим человеком, – нарушила молчание Лиззи. Она снова заробела, оставшись наедине с мистером Марсденом. Ей и раньше приходилось бывать с ним с глазу на глаз, но сейчас в его гостиной чувство уединения усилилось.

Марсден ответил:

– Мэтью просто ангел.

– А мистер Мур?

– Нет, мистер Мур просто друг. Возлюбленный Мэтью умер три месяца назад – он все еще оплакивает его.

– Ох, я не знала.