Восхитительные ночи

– Я послала за помощью в деревню и приложу все силы, чтобы спасти завод! – воскликнула она. – Смотри! Огонь пошел на убыль, остался в основном дым. Надеюсь, все обойдется.

– Нет, – возразил Бо. – Нет! Ничего не обойдется!

Что он имел в виду? У Селии не было времени размышлять над словами своего капризного и сумасбродного мужа. К ней подбежал Мак-Рори и сообщил, что на двух рабочих обрушилась балка. Их вытащили из огня, но им нужна медицинская помощь.

Селия велела перенести их в усадьбу. Одним из них был Мака, тот самый сильный туземец, который присматривал за Бо. Он сломал правую ногу и обжег легкие. Оставив Мак-Рори распоряжаться тушением пожара, Селия послала гонца к Роману, а потом занялась ранеными.

Хлынул ливень. Огромные, сметающие все на своем пути потоки серой воды обрушились на Маунтен Вью. Дождь хлестал по крыше, выл ветер, и обитатели усадьбы чувствовали себя совершенно беспомощными.

В усадьбе укрылись двенадцать человек: Селия, Гаттерас, Тина, Бо, трое слуг, три служанки и двое раненых рабочих. Хили металась по дому, беспокойно воя. Другие жители Маунтен Вью прятались от урагана в рабочем общежитии и в большом крепком доме Мак-Рори.

– Смерть, – сказал Бо, войдя в гостиную, где Селия меняла повязку на ноге Мака, и посмотрел на крепкого туземца, принимавшего участие в пытках, которым подверг его Роман. Мака, страдающий от боли, с тревогой взглянул на Бо.

– Боль, адский огонь и отвратительная смерть. Ты думал, тебя это минует, да, Мака? Ты считал, что тебе повезет. – Бо провел пальцем по рукоятке пистолета.

Туземец со страхом уставился на Бо:

– Пожалуйста…

– Надеюсь, ты умрешь, – мягко проговорил Бо, – медленной смертью, Мака. Это меня порадует. Гангрена – отвратительная болезнь, ты слышал об этом? Твои ноги распухнут, из них потечет гной. – Раненый застонал от ужаса.

Селия схватила мужа за руку и попыталась выпроводить из комнаты. Гнев придал ей сил:

– Ты не смеешь так говорить с Мака! – Бо оттолкнул ее:

– Оставь меня, Селия!

– Как ты можешь говорить Мака такие вещи? Он ранен, он… Это бесчеловечно!

Он вскинул на нее янтарные глаза:

– Многое бесчеловечно, не так ли, Селия? Но нас это не останавливает. Я верю, что в мире есть справедливость. А теперь с неба низвергается вода, может быть, она смоет все грехи.

К облегчению Селии, Бо вышел, хлопнув дверью.

Он в беспокойстве переходил из гостиной в столовую, из столовой в холл, в библиотеку, потом в другую, меньшую гостиную. Селия наблюдала за ним с растущей тревогой. Чем сильнее становилась буря, тем сумасброднее и опаснее казался Бо.

Она знала: его нужно как-то успокоить. Но, пока у него пистолет, к нему нельзя приближаться никому из слуг. Двое рабочих уже ранены при пожаре, Селия не могла рисковать еще чьей-то жизнью.

– Ты должна что-то сделать с Бо, – сказала Гаттерас, читавшая вслух Тине в библиотеке. Девочка была напугана ураганом.

– Конечно, – согласилась Селия. – Но что? Он мечется, как леопард в клетке. Каждый раз, когда Бо проходит мимо комнаты Мака, я вздрагиваю, поскольку не знаю, что он выкинет. Он ненавидит Мака за то, что тот участвовал в его лечении.

– Лечении? Бо не вылечили, Селия, он еще больше обозлился. Если бы в доме был опиум, я бы предложила дать его твоему мужу, чтобы успокоить его.

– Но у нас нет опиума. И я отдала последнюю порцию опийной настойки Мака, – дрожа, сказала Селия.

Через несколько часов ураган по-прежнему сотрясал дом. Объятые страхом, все собрались в библиотеке. Слуги смущенно переговаривались между собой по-гавайски. Библиотека сейчас совсем не походила на ту комнату, куда когда-то наведывалась Селия в поисках интересного романа.

Ставни были закрыты и заколочены, к окнам придвинули два книжных шкафа, чтобы защитить комнату от порывов ураганного ветра. Селия велела зажечь масляные лампы, но они мигали, когда сквозь щели в ставнях проникал ветер.

Гаттерас и Леинани пошли на кухню и вернулись с бутербродами. Все принялись за них, прислушиваясь к шуму ветра и дождя. Только Бо отказался от еды и мрачно сидел на стуле у двери. Он надел темный пиджак, под которым не был заметен пистолет, но Бо время от времени проверял его рукой.

– Почему брат так сердится? – шепотом спросила у Селии Тина.

– Его угнетает буря, – ответила Селия. – Когда она закончится, Бо станет лучше.

– Но он такой… – Тина пыталась найти слово. – Такой ужасный, – закончила она.

Селия успокаивала девочку, понимая, что та права. Бо действительно ужасал, казался опасным и напряженным, словно что-то замышлял. А между тем все они были в ловушке.

Ураган становился все сильнее, все яростнее. Что-то ударялось о стены дома, а выглянув во двор сквозь щель в ставни, Селия увидела, что ветер пригибает деревья к самой земле. Птица-пересмешник упала замертво на землю, словно от удара какой-то неведомой силы.

– По-моему, Пеле сильно гневается, – предположила Тина. – Может, она злится на нас за то, что мы выращиваем тростник на склонах ее гор? Может, за это нам мстит?

Слуги зашептались, и Леинани расширила глаза.

– Чепуха! – резко возразила Гаттерас. – Пеле не имеет к нам никакого отношения.

– Но она…