Читаем Восхитительные женщины. Неподвластные времени полностью

У самой Мадлен на это не хватило бы ни денег, ни решительности, но помогла одна из преданных клиенток – Жермена Лила, дочь владельца одного из крупнейших парижских универмагов. В 1912 году Дом Вионне открыл двери перед клиентками на рю де Риволи. Однако уже осенью 1914 предприятие пришлось закрыть из-за начавшейся мировой войны. Заперев ателье, Мадлен Вионне отправилась в Рим.

В Италии Мадлен пыталась восполнить недостатки своего образования: она изучала историю искусств, живопись, архитектуру, историю, целыми днями бродила по музеям. В античных статуях и рисунках она увидела свой идеал – одежду, которая не стесняла движений, не сковывала тело, а свободно облегала его, подчеркивая естественную красоту и пластику. Именно такую одежду Мадлен всегда мечтала создавать. Когда в 1919 году Вионне вернулась в Париж и снова открыла свой модный дом, она предложила клиенткам одежду в античном духе: лаконичные платья с драпировками, скроенные по косой. История моды знает не один период, когда античную моду брали за образец, но только Вионне не просто пыталась подражать формам туник и пеплосов – она создавала современную одежду, соответствующую духу времени. Помня о своей неосуществленной мечте стать скульптором, Вионне стала создавать настоящие скульптуры из ткани: она лепила свои платья, добиваясь необыкновенного, невиданного эффекта: ее платья жили, дышали вместе со своей владелицей. «Если женщина улыбается, платье должно улыбаться вместе с ней», – любила говорить Вионне.


Эскиз пальто от Мадлен Вионне


Свои модели она создавала, драпируя тонкую ткань на специальном деревянном манекене высотой в 80 сантиметров. Она брала кусок ткани, обертывала его вокруг манекена, закрепляя прихотливые складки, и получала удивительно сбалансированную конструкцию, достойную архитектора и инженера, лишь за счет кроя. Отталкиваясь от простейших геометрических фигур – квадрата, круга, треугольника, – Вионне создавала платья, поражавшие как простотой линий, так и сложностью кроя, создававшими вместе необыкновенную гармонию облика. Весь декор своих платьев Вионне выполняла так, чтобы он не нарушил эластичности кроя и не искажал линий тела: вышивка, например, делалась только по основной нити ткани, а бахрому, безумно популярную в то время, у Вионне не нашивали тесьмой, а аккуратно пришивали каждую нить отдельно. Для своих платьев Вионне заказывала специальные ткани: фирма Bianchini-Férier специально для нее производила шелковые крепы и шифоны шириной больше двух метров, они же по заказу Вионне впервые создали ткань из смеси шелка и ацетата. А фирма Rodier специально для Мадлен производила шерстяные ткани и бархат шириной больше пяти метров. Цвет Мадлен интересовал мало: большинство ее моделей выполнены в оттенках белого, светло-розового или золотистого цветов, напоминавших оттенки мрамора древних статуй.

Со временем Вионне старалась упростить крой: в ее лучших моделях лишь один шов, идущий по диагонали, нет ни застежек, ни вытачек, а все изгибы фигуры моделировались исключительно за счет драпировок и узлов. Она даже умудрилась создать пальто без единого шва! Иногда модели получались столь сложными, что клиенткам приходилось брать уроки, как правильно надевать платья от Вионне – в разложенном виде они выглядели как кусок ткани сложной формы и приобретали форму лишь на теле. Если со временем секрет бывал утрачен, платья снова превращались в загадочные и бесполезные куски ткани…

Ее модели для того времени были поистине революционны: Вионне отрицала симметрию, излишний декор, необходимость боковых швов: «Разве у человека есть швы по бокам? Почему тогда считается, что они так необходимы его одежде?» – говорила она. Вионне считала, что одежда должна быть не искусственной, навязанной оболочкой тела, а его естественным продолжением, подчиненным движениям человека. И если ранее эти же самые стремления не находили понимания у публики, в двадцатые годы, когда возник настоящий культ тела, они вознесли Вионне на вершину признания. Ее стиль сочли вершиной элегантности, и следующие двадцать лет именно Мадлен Вионне задавала тон европейской моде. Среди ее клиенток были и знатнейшие аристократы Европы, от герцогини Мальборо до итальянских графинь, и ярчайшие звезды Голливуда – Грета Гарбо, Марлен Дитрих, Кэтрин Хепберн. Именно платья Вионне во многом создали тот голливудский гламур, который не дает нам покоя до сих пор: струящиеся атласные платья, открытые плечи и сексуальные тела под тонкой тканью…


Тайат. Изображения платьев Мадлен Вионне, 1920-е гг.


Мадлен Вионне в процессе создания модели


Перейти на страницу:

Все книги серии Виталий Вульф. Признания в любви

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
100 Великих Феноменов
100 Великих Феноменов

На свете есть немало людей, сильно отличающихся от нас. Чаще всего они обладают даром целительства, реже — предвидения, иногда — теми способностями, объяснить которые наука пока не может, хотя и не отказывается от их изучения. Особая категория людей-феноменов демонстрирует свои сверхъестественные дарования на эстрадных подмостках, цирковых аренах, а теперь и в телемостах, вызывая у публики восторг, восхищение и удивление. Рядовые зрители готовы объявить увиденное волшебством. Отзывы учёных более чем сдержанны — им всё нужно проверить в своих лабораториях.Эта книга повествует о наиболее значительных людях-феноменах, оставивших заметный след в истории сверхъестественного. Тайны их уникальных способностей и возможностей не раскрыты и по сей день.

Николай Николаевич Непомнящий

Биографии и Мемуары
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное