Читаем Восхитительные женщины. Неподвластные времени полностью

Многие ученики Рерихов говорили, что очень обязаны Елене Ивановне: ее духовности, свету ее личности, ее книгам и личному примеру. Но больше всех ценил свою жену сам Николай Константинович, самый верный ее друг, соратник и советчик. Он не только рисовал ее на своих картинах, воспевал в стихах и прославлял в теоретических работах, он, казалось, всю свою жизнь посвятил служению ей, как и она посвятила свою жизнь ему. В день сорокалетия их семейной жизни он записал в дневнике: «Сорок лет – немалый срок. В таком дальнем плавании могут быть извне встречены многие бури и грозы. Дружно проходили мы всякие препоны. И препятствия обращались в возможности. Посвящал я книги мои: «Елене, жене моей, другине, спутнице, вдохновительнице». Каждое из этих понятий было испытано в огне жизни. И в Питере, и в Скандинавии, и в Англии, и в Америке, и по всей Азии мы трудились, учились, расширяли сознание. Творили вместе, и недаром сказано, что произведения должны бы носить два имени – женское и мужское».

И до войны, и после нее Рерихи всеми силами стремились вернуться на Родину: однако, в силу каких-то обстоятельств ни одно их прошение не было удовлетворено. В декабре 1947 года скончался Николай Рерих: по индуистскому обычаю, его тело было предано огню. На месте его сожжения установлен камень с надписью: «15 декабря 1947 года здесь было предано огню тело Махариши Николая Рериха – великого русского друга Индии. Да будет мир».

Смерть мужа стала для Елены Ивановны тяжелейшим ударом – но ее поддержал Махатма, приславший ей слова утешения и поддержки: «Осиротевшая Моя, нужно принять новую ношу. Храните силы. Надо до родины донести «Чашу»… Под Чашей подразумевалось учение Агни-Йоги, которое надо было донести до Советского Союза. Елена Рерих продолжала верить, что именно ее страна должна стать проводником нового знания, «оплотом новой цивилизации, идущей на смену прежней». Елена Ивановна с сыном Юрием еще несколько месяцев ждали парохода, который должен был привезти им визу в Советский Союз: корабль пришел, а документы – нет. Тогда она, из-за сложной политической ситуации в окрестностях Кулу, перебралась в Калимпонгу, городок в Восточных Гималаях, где продолжала свои мысленные беседы с Учителями.



Она ушла из жизни 5 октября 1955 года. Когда ее тело несли к погребальному костру, тысячи окрестных жителей пришли проводить ее в последний путь: далеко не все знали ее лично, но все почувствовали, что в тот день должны выйти на улицу. На месте ее сожжения была установлена ступа из белого мрамора – первая в Индии ступа, посвященная женщине. Ныне рядом с ней построен буддийский монастырь.

Дело Рерихов продолжали сыновья – Юрий, который смог исполнить мечту родителей и вернуться на родину, где он стал проповедовать их учение, и Святослав, который, как и отец, стал художником. В 1990 году он передал России наследство своих родителей – картины, книги, личные документы. Благодаря стараниям сыновей Николая Константиновича и Елены Ивановны ныне в России действует Музей Рериха, Международный Центр Рериха, несколько культурных и научных организаций, занимающихся изучением и распространением учения Агни-Йоги.

Именем Елены Рерих названы астероид и горный перевал, колледж искусств в Индии и народная библиотека на Алтае. И поныне светит людям утренняя звезда – учение Урусвати.



Софья Ковалевская

Принцесса математики




Перейти на страницу:

Все книги серии Виталий Вульф. Признания в любви

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
100 Великих Феноменов
100 Великих Феноменов

На свете есть немало людей, сильно отличающихся от нас. Чаще всего они обладают даром целительства, реже — предвидения, иногда — теми способностями, объяснить которые наука пока не может, хотя и не отказывается от их изучения. Особая категория людей-феноменов демонстрирует свои сверхъестественные дарования на эстрадных подмостках, цирковых аренах, а теперь и в телемостах, вызывая у публики восторг, восхищение и удивление. Рядовые зрители готовы объявить увиденное волшебством. Отзывы учёных более чем сдержанны — им всё нужно проверить в своих лабораториях.Эта книга повествует о наиболее значительных людях-феноменах, оставивших заметный след в истории сверхъестественного. Тайны их уникальных способностей и возможностей не раскрыты и по сей день.

Николай Николаевич Непомнящий

Биографии и Мемуары
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное