Читаем Восхитительные женщины. Неподвластные времени полностью

Окрыленная первыми успехами, Айн окончательно решила посвятить себя литературе. В 1938 году она опубликовала повесть «Гимн», посвященную отношениям личности и коллектива: там изображено общество, лишенное всего индивидуального – от личных чувств до местоимения Я, изобретение которого стало началом новой цивилизации.

Едва завершив «Гимн», Айн немедленно приступила к работе над следующим романом. Чтобы как можно более достоверно описать работу главного героя, архитектора Говарда Рорка, Айн несколько месяцев бесплатно работала в нью-йоркском архитектурном бюро. Роман посвящен отношениям творческих личностей, воплощенных в образе Говарда Рорка – первого «идеального человека», такого, «как он может и должен быть», – и бюрократической массы и «вторичных» людей – тех, кто ничего не создает, а лишь пользуется достижениями разума людей «первичных» и исполняет ими задуманное. Она работала не разгибая спины – могла тридцать часов просидеть за пишущей машинкой, не вставая даже перекусить. Чтобы поддерживать силы, она подсела на амфетамины – тогда они не считались наркотиками и свободно продавались в аптеках. Роман был отвергнут двенадцатью издательствами – позже Рэнд назовет это «двенадцатью ударами кнута» – и в 1942 году опубликован издательством Bobbs-Merryll Company: говорят, редактор издательства Арчибальд Огден пригрозил уволиться, если «Источник» не будет принят к печати.

Роман ждал неожиданный успех: критики оценили его как выдающееся произведение, а сама Рэнд названа «писателем огромной мощи с тонким умом и способностью писать блестяще, великолепно и резко». Гордый успехами жены Фрэнк рассказывал журналистам: «Она никогда не задавалась вопросом, придет ли к ней известность. Единственный вопрос был в том, сколько времени на это потребуется». Голливуд немедленно купил права на экранизацию – главную роль должен был играть Гэри Купер, а написать сценарий предложили самой Рэнд.

Рэнд с мужем вернулись в Голливуд, однако сразу сценарий экранизировать не удалось: из-за войны на кинопромышленность были наложены жесткие ограничения. Фильм вышел в 1949 году, когда роман уже успел стать культовым. Редкий представитель жанра «роман идей», он несколько лет держался в списке бестселлеров – за девять лет было продано четыре миллиона экземпляров.

Вторую половину сороковых годов Рэнд провела в Голливуде, по специальному договору работая на Hal Wallis Production – шесть свободных месяцев в год позволяли ей спокойно заниматься собственным творчеством. Когда начала работу печально знаменитая Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности, Айн Рэнд была – наряду с Рональдом Рэйганом, Уолтом Диснеем и Гэри Купером – среди самых верных ее сторонников, в чьих показаниях комиссия могла быть уверена. Например, на слушаниях о фильме «Песнь о России», Айн заявила, что картина искажает действительность в угоду коммунистической пропаганде. Сама Рэнд, верная идеям о свободе личности, не возражала против того, что кто-то высказывается за коммунистов, но считала, что другие имеют право возражать против. «Принцип свободы слова требует, – говорила она, – чтобы мы не принимали законы, запрещающие им (то есть коммунистам) говорить. Однако принцип свободы слова не означает, что мы обязаны давать им работу и поддерживать наше собственное уничтожение за наш же счет».


Любимое фото самой Айн Рэнд, 1943 г. Она использовала его на суперобложке своего романа «Источник»


Перейти на страницу:

Все книги серии Виталий Вульф. Признания в любви

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
100 Великих Феноменов
100 Великих Феноменов

На свете есть немало людей, сильно отличающихся от нас. Чаще всего они обладают даром целительства, реже — предвидения, иногда — теми способностями, объяснить которые наука пока не может, хотя и не отказывается от их изучения. Особая категория людей-феноменов демонстрирует свои сверхъестественные дарования на эстрадных подмостках, цирковых аренах, а теперь и в телемостах, вызывая у публики восторг, восхищение и удивление. Рядовые зрители готовы объявить увиденное волшебством. Отзывы учёных более чем сдержанны — им всё нужно проверить в своих лабораториях.Эта книга повествует о наиболее значительных людях-феноменах, оставивших заметный след в истории сверхъестественного. Тайны их уникальных способностей и возможностей не раскрыты и по сей день.

Николай Николаевич Непомнящий

Биографии и Мемуары
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное