Читаем Восхитительные женщины. Неподвластные времени полностью

Но Марии было уже не до этого: она с семьей перебралась в Кобург. Герцогство досталось Альфреду в весьма плачевном состоянии: предыдущий правитель растратил всю казну, влез в долги, к тому же совершенно запустил дела страны. Чтобы как-то исправить ситуацию, Альфреду пришлось продать даже свою прославленную коллекцию марок – он был известным филателистом и за десять лет до этого избран почетным директором Лондонского филателистического общества. Кроме финансовых проблем, герцогу и его супруге пришлось столкнуться и с предвзятым отношением к ним подданных, не желавших видеть на престоле герцога-англичанина (так же, как когда-то англичане воротили нос от принца Альберта, супруга Виктории и тоже герцога Кобург-Готского). Чтобы показать всю серьезность своего отношения к немецкому народу, Мария даже изменила систему воспитания детей: им были наняты немецкие гувернантки, одежду им заказывали у местных портных, на стол подавали блюда местной кухни. Со временем герцогской чете удалось наладить и хозяйство Кобурга, и отношения с подданными – искреннее расположение и забота о стране, которую проявляли Альфред и Мария, не могли не завоевать сердца кобургцев. Мария Александровна много сил отдавала благотворительности и развитию искусств: ее любовь к музыке, не угасавшая все годы замужества, наконец смогла проявиться в полной мере – герцогиня покровительствовала Вагнеру, поддерживала в герцогстве театр и оперу, занималась вопросами образования.


Дочери Марии Александровны: Мария Александра Виктория, Виктория Мелита, Александра и Беатриса


Вот только в семейной жизни все было далеко не так гладко, как казалось на первый взгляд: лишенный любимого моря, герцог нередко прикладывался к бутылке, к тому же оказалось, что за столько лет супруги так и не стали по-настоящему родными людьми. Дети выросли, у них начиналась своя жизнь – и далеко не всегда эта жизнь устраивала их родителей. Принцесса Мария влюбилась в собственного кузена, сына принца Уэльского Георга – и только категорический запрет Марии Александровны не дал молодым людям вступить в брак. Мария все еще помнила все обиды, нанесенные ей родными мужа – и решительно противилась любым отношениям своих детей и потомков Виктории. В конце концов принцесса Мария стала женой румынского принца Фердинанда – и хотя брак был несчастливый (Фердинанд открыто жил с танцовщицей Лои Фуллер), королева Мария Румынская пользовалась искренней любовью и уважением своих подданных.

Ее сестра Виктория-Мелита по настоянию бабушки Виктории вышла замуж за Эрнста Гессен-Дармштадтского: этот союз был еще более неудачен, ибо Эрнст отдавал предпочтение мужчинам. Через семь лет Виктория-Мелита, к ужасу всего европейского высшего общества, развелась с мужем и вышла замуж за великого князя Владимира Александровича, своего двоюродного брата: они полюбили друг друга еще в молодости, но тогда родные отговорили молодых людей от свадьбы, мотивируя это тем, что православная церковь не одобряет столь близкородственные браки.

Александра вышла в 1896 году замуж за принца Гогенлоэ-Лангенбургского, у них родилось пятеро детей. Младшая, Беатриса, жила с родителями дольше всех – лишь в 1909 году она по взаимной страстной любви стала женой испанского инфанта Дона Альфонсо, герцога Галлиерийского – брак пришлось заключать в тайне, потому что Беатриса не была католического вероисповедания, как того требовали испанские законы. Молодые поселились в Кобурге, и лишь через три года их брак был официально признан, а им самим было разрешено вернуться в Испанию.

Что же касается сына Альфреда, Эффи-младшего, то его жизнь оказалась короткой и весьма трагической. Будучи офицером гвардии, он заразился сифилисом, позже у него обнаружили и туберкулез. По одной из легенд, в 1898 году он тайно женился в Потсдаме на дочери ирландского генерала Мейбл Фицджеральд, от которой имел дочь Ирэн, – впрочем, последние исследования утверждают, что Мейбл никогда не была знакома с принцем, а на момент их предполагаемой свадьбы ей было всего четырнадцать лет. Как бы то ни было, в феврале 1899 года – в разгар празднования серебряной свадьбы родителей – он, то ли поссорившись с матерью, то ли из-за осложнений сифилиса, выстрелил в себя. Хотя врачи настаивали на том, что раненому необходим полный покой, Мария Александровна велела отослать его на лечение в Меран – где он и скончался 6 февраля, в обществе лишь одного слуги…

Это событие решительно подкосило и без того износившееся здоровье герцога Альфреда: в июле 1900 года он скончался от рака. После его смерти герцогство перешло к сыну принца Леопольда – Чарльзу Эдуарду, герцогу Олбани.

Перейти на страницу:

Все книги серии Виталий Вульф. Признания в любви

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
100 Великих Феноменов
100 Великих Феноменов

На свете есть немало людей, сильно отличающихся от нас. Чаще всего они обладают даром целительства, реже — предвидения, иногда — теми способностями, объяснить которые наука пока не может, хотя и не отказывается от их изучения. Особая категория людей-феноменов демонстрирует свои сверхъестественные дарования на эстрадных подмостках, цирковых аренах, а теперь и в телемостах, вызывая у публики восторг, восхищение и удивление. Рядовые зрители готовы объявить увиденное волшебством. Отзывы учёных более чем сдержанны — им всё нужно проверить в своих лабораториях.Эта книга повествует о наиболее значительных людях-феноменах, оставивших заметный след в истории сверхъестественного. Тайны их уникальных способностей и возможностей не раскрыты и по сей день.

Николай Николаевич Непомнящий

Биографии и Мемуары
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное