Восход

Время от времени я проверял его на правдивость. Не из-за того, что сомневался, а больше для наблюдения. И в этот раз он говорил чистую правду. Он действительно переродился и сейчас он совершенно ни чем не отличался от нас, Россиян. Может здесь подействовало ещё и то, что он очень долгое время прожил в России, и успел оценить душу русского человека и культуру. Даже не знаю, как объяснить такой переворот в сознании. И Погост, вон, тоже изменился как-то сразу, и как изменился!!! Такого эффекта я совсем не ожидал. Из бандитов да в ангелы. А может это у меня такая дополнительная способность убеждения? Да не, не может быть. Это уже сказки. Просто так сложилось. Сам Погост-то был нормальным человеком, пока его не зацепила разведка. Здесь скорей всего сыграло истинное желание измениться, очиститься. Ладно, не будем забивать себе голову этим.

Пока я размышлял, Степан уже позвонил и отдал команду начинать, ну а я, завтракая варёным яйцом всмятку и бутербродом с маслом, спросил у парней:

— Ну и как там, — показал я на телевизор, — беснуются?

— Не то слово, — прокомментировал Степан, — там такой ор стоит сейчас. Столько лжи вылилось и помоев в сторону России. На улицах чуть ли не митинги устраивают, требуя закидать бомбами нашу страну.

— Ну, ничего, — сказал я, закидывая в рот последний кусочек бутерброда, — пускай помитингуют, немного. Думаю, завтра они будут скромнее. Так, ладно, — хлопнул я в ладоши, — по коням. Мне пора. Тебе, Крестник, тоже. Нас ждут великие дела. Маску я забираю, она мне ещё может пригодиться. И спасибо тебе, Степан, за помощь.

— Одно дело делаем, — отмахнулся тот, — не стоит благодарности. Скажи, Хват. А могу я влиться в вашу группу? — И столько надежды было в его вопросе, что я просто не мог отшить его.

— А как же, агентурная работа? Ты ведь за себя не отвечаешь. Над тобой есть руководители, кто просто так не отпустит тебя на вольные хлеба.

— Да меня скоро сменят уже. — Махнул он рукой. — Ротация. Сейчас не Великая Отечественная, и в этом плане всё проще. Легенда уже отработана. Так как?

— Знаешь, Степан…

— Дима, — перебил он меня, — Соколовский Дима, так меня зовут.

— Очень приятно, Дима. — Улыбнулся я. — А я Александр. Так вот, Дима, сначала хотелось бы узнать, почему ты хочешь попасть к нам?

— Это же очевидно. — Удивился он. — Вы реально работаете. Я давно слежу за вашей деятельностью. И я рад, что у нас появилась такая сила, которая сковырнула всю шваль в стране. Я ведь тоже очень люблю свою страну и видя, что творилось в ней последнее время, мне очень хотелось взять в руки оружие и пойти мочить всю эту плесень. Но я профессионал, и не мог позволить себе такое. А теперь, когда я решил уйти со службы, — увидев мою поднятую бровь, он заторопился, — да, да, в любом случае, даже если вы меня и не возьмёте, я всё равно увольняюсь. Это уже давно решённый вопрос, и поэтому меня здесь и меняют. Это мой дембельский аккорд. Устал я от такой жизни. Надоели мне эти самодовольные морды, стал делать ошибки. А в этой работе ошибки могут быть фатальными. Вот и решил уволиться. Ну, так как? Возьмёте к себе?

Всё это время я сканировал его, и нигде он не сказал неправды. Он говорил то, что чувствовал. Обмануть меня просто невозможно, ещё не придумали метод борьбы с таким детектором, что у меня есть в способностях. «А почему бы и нет»? — Подумал я. — «Такие парни нам не помешают. Тем более разведчик. Но решать всё равно командиру».

— Дима, давай сделаем так, — предложил я ему и записал свой емэйл на листочке блокнота, — когда у тебя будет всё готово, и если не передумаешь, сообщи мне на этот адрес. Я к тому времени уже переговорю с командиром, решать ему.

— Спасибо, Александр. — Обрадовался он, и схватив мою руку стал натрясывать её, а рука то у него сильная. — Обязательно сообщу.

* * *