Восход Акроникса (СИ)

- Куда с нами? Наш путь лежит к Хроногрессу. Там Ульф, Агонис, там стражи древней машины и черт знает что ещё. Но нами движет необходимость. - в этот момент он подозрительно зыркнул на Тора, ни одна мышца не дрогнула у того на лице, словно эти слова относились не нему. Видя, что поддеть Мрачного не получилось, он вернулся к Даниэлю, спросив. - А тебе-то зачем своей шеей рисковать?

Однако Даниэль не отступал. Широким жестом обведя пространство вокруг, по которому будто призраки мертвых, едва видимые в завесе пепла, бродили потерявшие своих родных и друзей жалкие остатки выживших, ответил:

- Сюда смерть уже пришла. Да, бог Вечной Переправы вновь простёр над нами свою благословенную длань, но морлоки покинули предместья храма, запас поленьев, еды, как и деревья с кустарниками в радиусе многих сотен шагов превратились в прах. Скоро тут станет нечего есть, нечем согреться, а любая попытка спастись из этого стылого ада будет обречена окончиться в пасти оживших кошмаров. Да ещё настоятель, что в любой момент готов убить тебя, если сочтет, что это поможет ему ... ну или как он говорит, его пастве спастись.

Может быть Даниэль и не являлся смельчаком, но и дураком его назвать язык не поворачивался. Вик до сего момента вполне серьезно считал, что в храме будет безопасней, чем в руинах Фариза, однако после услышанного, уже не был столь уверен в этом. Торунг лишь молча покачал головой в знак согласия с доводами жреца и Ял видя, что остальные не против, наконец махнул рукой:

- Шут с тобой, иди с нами, хотя я на твоем месте лучше нашел бы среди уцелевших пару смельчаков и двигал в Дхаму, чем перся через Ведьмин Мост в неизвестность, что с нашим обычным везением может оказаться похуже смерти.

Даниэль лишь покачал головой:

- В живых осталось меньше пяти десятков душ, они ранены, опустошены потерями, к тому же воспринимают вновь появившийся над головой защитный купол храма, как проведение божие. Способных осилить путь до Дхамы по пальцам пересчитать, да и те не пойдут. С парой я уже поговорил - отказались, а прочие фанатики или просто трусы. Из всех кто тут ещё имеет хоть какие-то шансы уцелеть, это вы. - полы дареного плаща жреца взметнулись, когда порыв вновь набиравшего силу холодного ветра пробрал того до костей и он быстро добавил. - Я попробую сыскать себе одежду, да что-нибудь поесть и найду вас. Не уходите без меня, прошу.

Викариан согласно кивнул, промежду прочим поинтересовавшись:

- Послушай, мы Измаилу оставляли на хранение деньги, ты не знаешь где он их припрятал?

Потерев глаза, слезящиеся от витающего в воздухе пепла, Даниэль оглянулся и указал рукой в сторону развороченной вершины:

- В главном шатре полагаю, вместе с вещами братьев, но боюсь не видать вам больше монет. Там и шатра-то не осталось, что не сжег огонь, накрыло ошметками туши демона.

Услышанное не сильно удивило Вика, он в общем-то ни на что особо не рассчитывал когда спрашивал, но и не узнать было бы глупо, мало ли удача могла снова повернуться к нему лицом. Но не случилось.

Остаток дня под аккомпанемент плача и стенаний, что были вызваны не столько горем, сколь физической болью, выжившие собирали погибших. Пиетета к тем, сохранившие жизни везунчики, не испытывали, стаскивая тела в одну большую кучу у подножия холма, а иногда и просто раскрутив как следует за более ли менее сохранившиеся части, скидывали с уступов. Некоторым такое время препровождения похоже даже начинало нравиться, страх отступил и под гадливой, заискивающей улыбочкой, восхвалявших богов за милосердие, стала проявляться их истинная сущность. Эти люди вряд ли заслуживали спасения. Правда Вик сильно сомневался, что и сами погибшие были сильно лучше. Измаил не препятствовал творимому бесчинству, в конце концов, никто не пытался копаться во внутренностях мертвецов, как это сделал Тор. Даниэль надолго исчез, а больше жрецов не осталось. Вскоре, очищение холма превратилось в отвратительную забаву.

Единственного кого не постигла участь быть похороненным в канаве среди прочих, оказался Рах. Когда роняющий слюни и заливающийся смехом обожжённый одноглазый калека бросился к его останкам, стальная хватка повелителя костей сомкнулась на его горле и начала медленно сдавливать, убивая тут же захрипевшую мразь. Вокруг сразу раздалось веселое ржание и даже выкрики: "убей, убей!". Смертные, которые только что потеряли своих родных, да и сами чуть не отдали богам души, радостно приветствовали страдание собрата по несчастью. В этот момент Викара переполняло отвращение к этим животным, скотам, причем в отличии от рабов, коим дали схожее прозвище, эти твари заслуживали его куда больше. Как тут было не вспомнить их с Ялазаром разговоры о Семени Порчи и том, что она делает с душами, рожденных в Кеплере.