Восход Акроникса (СИ)

— Совершенно верно, именно поэтому, чем больше таких открытых ран в ткани нашего мира создает некромант, тем сильнее он становится. Тем могущественней он и тем больше мертвых он может подчинить своей злой воли. Сквозь эти разрывы в мир затягивает души и сущности, которые вообще-то и небыли захваченные магом, но все равно более не могут вернуться в юдоль вечного покоя. В итоге, они начинают сначала голодать, потом сходить с ума, если так можно сказать о созданиях загробного мира, а потом… приспосабливаться, начинают охотиться и убивать. Всего лишь один человек может обречь на страдания сотни, а то и тысячи живых, что пострадают от терзаемых отчаянием и голодом созданий вырванных из покоя посмертия.

Это было отвратительно и ужасно. Викару было трудно понять: неужели кому-то не хватает напастей окружающего мира, что он стремится привнести в него ещё больше зла и жестокости. Впрочем, постепенно до него начинало доходить, почему мать с отцом избрали судьбу отшельников, попытавшись скрыться в глухих местах, подальше от людей.

— То есть Бог Вечной Переправы борется с мертвыми и теми кто их призывает в наш мир?

— Нет, друг мой, — мягко поправил жрец, — это мы боремся с порождениями смерти и её слугами, наш же повелитель, стал щитом что оберегает границу двух миров от взаимного вторжения. Его роль много важнее.

— Постой, то есть получается вы воины? Вы солдаты вашего бога? — Казалось, вопрос заставил Измаила на секунду задуматься.

— Не буду скрывать, среди тех, кто принял нашу веру есть, скажем так, боевое крыло. Охотники за бездной, истребители темных магов и прочие борцы с нежитью и демонами. Однако, все они не являются жрецами храма, ибо мы призваны спасать людей, а не нести возмездие злодеям.

— Но почему? Ведь если истребить источник заразы, разве это не решит проблему в корне? — Вику казалось логичным, что уничтожение причины проблемы, повлечет за собой её разрешение.

— Все просто, Викариан, если мы защитим людей, сохранив им жизни, они сами рано или поздно встанут против тьмы вокруг них, даже в их собственных сердцах. Если же мы позволим нашим эмоциям и жажде мести возыметь верх над разумом, то да, мы двинемся войной на силы зла. То будет красивый, но последний наш бой, ибо мощь этого врага ныне велика как никогда и лютая с косой соберет знатный урожай. Сейчас на место убитых адептов мрака тут же встают новые, а замки низвергнутых некромантов занимают сумасшедшие инферналы, дикие бесы и другие существа. Это вечная битва мой друг и если все мы решим взять в руки оружие, оставив наше неусыпное бдение у границ Вечной Переправы, то больше некому будет защищать живых, и человечество угаснет, как гаснет огонек свечи на жестоком ветру.

Викар понимал, что Измаил прав, но все же не отказался от мысли, что с заразой стоит бороться в корне и уже хотел об этом сказать, но жрец будто прочитав его мысли продолжил:

— Именно по этой причине, когда появились первые из тех, что разделяют твою точку зрения о противодействии злу его же методами, сиречь силой, мы испросили совета у нашего владыки и получив ответ, не стали возражать против создания ратей мстителей, однако и не примкнули.

— Что же сказал вам бог?

— Он поведал нам свою историю. Именно тогда мы поняли, почему он так отличается от большинства из пантеона. Бог Вечной Переправы, был рожден смертным, многие сотни, а может и тысячи лет назад.

Измаил остановился, переводя дух, но его лик буквально сиял изнутри. Он гордился тем, кому ныне служил и по-настоящему верил в тот путь, что избрал. Викар же, напротив, стоял как громом пораженный. Бог что некогда был смертным. В голове молодого человека бушевал ураган вопросов. Кто этот смертный, как он стал небожителем и почему его артефакт так явно тянется к силе этого могучего существа? Может тонкая золотая пластинка это дар Хранителя смертным, по воле судьбы попавшая к нему в руки и теперь это налагает на него какие-то особые обязательства?

Жрец, видя эффект, произведенный его словами на слушателя, слегка развел руки, позволив буранчикам рунических строк закружиться вокруг его запястий, локтей и предплечья. Парящий перед Измаилом могучий фолиант зашелестел страницами, перелистывая их почти в самое начало, являя тому историю их религии:

— Повелитель был рожден в годы великой беды. Когда плоть Кеплера исполосовали раны разломов, извергающие сонмы монстров, небеса наполнились чудовищным жаром, горя нестерпимым адским огнем, а моря и океаны испарились, будто бы их никогда и не было. Он пришел в этот мир, дабы стать одним из рыцарей ордена, что встали на пути армий разрушения, и в день великой сечи, ему было предрешено пасть на ратном поле. Но, в отличии от своих братьев по оружию, нашему повелителю не был дарован вечный покой, о нет.

Викару было нелегко представить, что когда-то существовали времена худшие чем сейчас. Возможно хранитель приукрашивал, в конце концов, именно силой слова, подобные ему, укрепляют свою паству в вере. Парень решил не прерывать рассказ вопросами, оставив их на потом и продолжил слушать.