Восход Черной звезды

Это радовало. Кивнув, я сходила в купальню за расческой, вернувшись и принявшись разбирать влажные пряди, озвучила главное для меня:

– Рабство.

– Нет, – безапелляционно ответил кесарь.

А я не была готова принять его «нет». Прекратив разбираться с волосами, посмотрела на Великого императора. И решительно произнесла:

– Да.

– Нет, нежная моя, – насмешливо ответил он.

– А я говорю – да! – настойчиво повторила.

Улыбнувшись, кесарь с нескрываемым сарказмом проговорил:

– Настойчивая моя, отменить рабство – это признать, что люди равны светлым. Это нонсенс, и это неприемлемо.

Я многое могла бы высказать по данному поводу, как минимум сообщить, насколько меня лично оскорбляют подобные заявления, но, принимая во внимание действительно имеющиеся различия между элларами и людьми, сказала иное:

– Рабство – тормоз для развития экономики. Мне нужен средний класс. Мне требуются мастеровые сообщества, ремесленники, торговцы и прочее. Будут ли заниматься этим эллары?! Сильно сомневаюсь.

– Всегда можно приказать.

– К гоблинам рабство! – сорвалась я.

И тут же осеклась, вспомнив, на кого соизволила повысить голос.

– Приятно видеть, что разумность все еще не чужда тебе, нежная моя, – улыбнулся кесарь. Затем издевательски поинтересовался: – И как же ты собираешься претворять в жизнь совершенно излишнюю идею об отмене рабства? Издашь указ о повсеместной свободе? Закон о равенстве и братстве?

Издевку в вопросе я, несомненно, уловила, но, наступив на горло собственной гордости, холодно ответила:

– Шенге научил меня одной несомненной мудрости: полученное без усилий – выброшенное. Никаких законов о «равенстве и братстве» не будет. Свобода станет привилегией, и получат ее достойные. Как уже было сказано, мне нужны мастеровые, ремесленники, торговцы. Те, кто сумеет заплатить за свою свободу служением империи.

Взгляд кесаря несколько изменился, а затем он произнес то, чего я не ожидала услышать без боя:

– Что ж, не имею ничего против.

Впору было издавать радостный возглас.

– Издавай, – язвительно произнес Великий император, в очередной раз напомнив, насколько открыты для него все мои мысли.

Ничего, я готова смириться даже с этим, в конце концов, если приноровиться, можно неплохо экономить время на обсуждении рабочих вопросов.

И все же следующий пункт я озвучила, произнеся вслух:

– Дороги.

По пути в столицу Эрадараса мы коснулись данного вопроса, и я превосходно помнила раздраженно брошенное мне «Этим ты и займешься», но, учитывая обстановку, я ожидала, что просто так дороги строить мне никто не даст. По той простой причине, что хорошие дороги, с одной стороны, путь для развития страны, но с другой – комфортный путь для завоевания.

– Я рад, что ты это понимаешь, нежная моя, – задумчиво произнес кесарь.

Подумать ему действительно было о чем.

– Дороги нужны, просто необходимы, – сказала я.

Кесарь величественно кивнул, подтверждая, что превосходно меня услышал.

И в этот момент я услышала трель.

Странную, тревожащую, переливчатую трель, которая прозвенела сначала, казалось бы, над всем замком, а затем неожиданно отчетливо и явственно уже непосредственно в спальне. Я так и замерла, удерживая прядь волос, а вот кесарь… кесарь всем телом подался вперед, его глаза засверкали так, как сверкал бы идеально ограненный бриллиант, попади на него солнечный луч.

– Интересная характеристика, – зло произнес император. А затем приказал: – Нежная моя, приведи себя в достойный вид.

Между тем трель усилилась. Она становилась все громче, явственно действуя мне на нервы.

– У меня странное ощущение, что с вами пытаются связаться, – заметила я, без возражений направляясь в гардеробную.

И, уже когда была там, услышала:

– Им придется подождать до твоего возвращения.

И кто бы мне сказал, почему от этих слов на моих губах заиграла улыбка. Впрочем, сама знаю почему – нам явно предстояла встреча с главными противниками, и мне было безумно приятно, что кесарь не отстранил меня от этой встречи.

Рабыни появились, как и всегда, безмолвно и так же без единого звука растянули на руках каждая по второму платью, после чего замерли, видимо… предлагая мне выбрать? Не совсем уверенная в правильности предположения, я подошла, коснулась первого, жемчужно-серебристого, платья – нежная, упругая при растяжении ткань только выглядела как прежние доспехи, на деле была не в пример удобнее. Вторая оказалась еще нежнее на ощупь, третью я не стала даже трогать. Молча указав на второе платье, безропотно позволила себя одеть, постояла, нервно постукивая ногой, пока мне заплетали волосы, выпрямилась, когда надевали покров и обруч поверх, и едва не упорхнула не обувшись.

Рабыни не остановили, нет, просто ближайшая к двери рухнула на колени, обратив тем самым мое внимание на себя. И едва я недоуменно посмотрела на девушку, все так же молча протянула мне бархатную подушечку с лежащими на ней жемчужными туфельками. Не говоря ни слова, я схватила туфельки, на бегу надела, радуясь тому, что новый вариант облачения позволяет нормально наклониться, и, стуча каблучками, выбежала в спальню…