Восход дракона (ЛП)

Повисла неловкая пауза. Сэм кашлянул.

— Надеюсь, они в безопасности, — сказала Рева. Каким бы ни был момент, он был нарушен, и она отвела взгляд. — Надеюсь, они не попали в плен снова. Я не смогла бы продержаться в Садах дольше. Если они…

Карлия положила свою руку на руку Ревы. Прикосновение было неожиданным, и Рева вздрогнула, но глаза Карлии были серьезными.

— Страха хватает, — сказала Карлия. — Не бойся того, что еще не произошло, Рева.

Рева кивнула.

— Ты выжила в Садах, — сказала ей Карлия. — Если их снова поймают, они тоже сделают все возможное, чтобы выжить. Не обесценивай их, Рева.

Рева выпрямилась и кивнула.

— Не буду. Но если они там, я должна их вытащить. Должна.

— Тогда мы идем в Крепость Несры, — сказал Сэм. На мгновение он зазвучал как мужчина, которым он станет, а не как семнадцатилетний, которым он был. — Решено. Все, поспите. Утром мы придумаем, как туда попасть.

— Мы могли бы полететь, — сонно предложила Карлия, ложась.

Двое других засмеялись.

— Мы могли бы превратиться в драконов и подойти к воротам, — предложила Рева. — Очень вежливо. Я мог бы сказать им, что я леди Рева Авалон, и посмотреть, что они сделают.

Сэм тоже смеялся.

— И сделаешь реверанс?

— Только если на мне юбки.

Они начали засыпать, и Рева глядела на стропила, пытаясь удержать мимолетное чувство, что все в порядке, что мир — это место, где она может улыбаться. Она старалась не думать об улези, а когда подумала о Карине, то услышала в голове слова Карлии: «Не обесценивай их».

— Я найду вас, — прошептала она в потолок, обещая. Затем она свернулась клубочком на боку и позволила сну охватить ее.

7

Карина

Глупо, глупо, глупо. Все тело Карины болело, но она заставляла себя продолжать разгребать навоз в свинарнике. Она бросила взгляд через плечо на свиней, смотревших на нее с прищуренными глазами, и оскалила зубы. В каждом из этих мест были злые свиньи?

Через мгновение она вернулась к работе. Она воткнула лопату, а затем бросила отходы в кучу на тележке.

— Ту… — прошептала она, воткнув лопату, — …по, — закончила она мгновение спустя, вываливая ароматную кучу в гору навоза. — Тупо. Тупо. Тупо.

— Что происходит? — рядом появилась сестра Сильвия. — С кем ты разговариваешь?

— Ни с кем, — сказала Карина, не поднимая глаз.

Она ненавидела сестру Сильвию. Женщина была старой, с почти полностью белыми волосами, за исключением нескольких жестких черных прядей, и водянисто-голубыми глазами. Хотя она была старой, она была быстрой. Она не била девушек тростью. Вместо этого она хватала их за волосы и шептала им на ухо ужасные вещи, например, как она придет ночью в спальный зал и оттащит их к стражам.

— Думаешь, ты лучше меня? — спросила сестра Сильвия.

Карина резко подняла голову. Теперь она была настороже. Казалось, были пределы тому, что Сестры были готовы сделать, но она не хотела проверять эти пределы.

— Нет, сестра Сильвия, — Карина заставила себя произнести эти слова. Она попыталась улыбнуться, но у нее это не совсем получилось.

Но сестра Сильвия улыбнулась. Эта улыбка сказала Карине, что Сильвия знала, сколько стоят эти слова. Она знала, что Карине не нравилось играть роль смиренной рабыни. В отличие от других девушек, которых ее угрозы могли напугать до слез, Карина больше всего на свете ненавидела унижаться. Сильвия знала это.

Она ушла, не сказав больше ни слова, и Карина смотрела ей вслед, полная ненависти.

— Я убью тебя, — пообещала она. Она пробормотала слова, боясь, что кто-то может их подслушать. — Я убью каждую из вас.

Но это было неправдой, и она это знала. Вернувшись к работе, она почувствовала слезы на щеках. Здесь она была бессильна. Она пыталась поднять себе и Лотти настроение, но без Ревы, способной взбодрить женщину, Карина не знала, что делать.

Правда заключалась в том, что когда она думала о том, чтобы пойти на такой риск, как Рева, она замирала. Она не знала, как составить план здесь, где кухарка никогда не теряла своих деревянных ложек, где у сестер не было явного осведомителя. Этот лагерь был новее, и женщины были моложе. А если бы они испугались? Каждую ночь Карина лежала без сна, пытаясь заставить себя набраться храбрости, чтобы сбежать.

Каждую ночь она терпела неудачу.

Хуже того, о Рохесе не было ни слова. Ее увезли, истекающую кровью, и с тех пор ее никто не видел. Карина знала, что лучше не спрашивать о подруге. Сестры пытались стравить девушек друг с другом, поэтому Карине было опасно признавать, что она заботится о Рохесе. Ей все равно не ответили бы.

Однако за ее молчанием скрывался ужасный страх. Ей не хотелось признавать, но она не могла представить сценарий, в котором Рохеса выжила бы. Сестры в последнем лагере дразнили их, говоря, что сюда всегда присылают новых девушек, чтобы заменить их, когда они падали. Если это правда, то зачем им тратить время и силы на лечение Рохесы? Лучшее, на что Карина могла надеяться, это то, что Рохесу оставили в углу лазарета и забыли о ней, чтобы жить или умереть безо всякой заботы.

В главном дворе возникла суматоха, и она положила лопату на тележку и перелезла через забор, чтобы разобраться.