Восход дракона (ЛП)

— И вы думаете, что мое влияние как-то поможет ему? — Рева не могла скрыть недоверие в своем голосе.

— Да, — Брат Аксил улыбнулся ее недоверию. — Не смотрите так удивленно, леди Авалон. Вы всегда высказывали свое мнение. Вы столкнулись с несправедливостью, не задумываясь.

Рева подумала о том, как она стала такой молчаливой и испуганной, как жена Франциса.

— Вы не знаете, что произошло с тех пор, как я покинула Крепость Несры. Вы меня теперь не знаете.

— Наоборот, — сказал брат Аксил. — Я знаю, что вы пришли сюда ни с чем, и когда вам нечего было выиграть, сражаясь с Лукой, и можно было потерять все, вы без колебаний сказали ему все, что думаете о его действиях. Вы, голодная и одинокая, оставили прекрасный ужин и высказали свое мнение. Рева, он разрывается между тем, что он считает правильным, и тем, что, по его мнению, он должен делать. Он, так или иначе, сломается, и мы должны убедиться, что он останется верен себе. В противном случае он будет не лучшим королем, чем Стефан.

— Нет, — Рева почувствовала, как к ней подкрадывается усталость. Долго ли будут продолжаться эти ночные встречи у фонтанов? — Он был моим другом раньше. Я не буду управлять им, как лошадью. Я не поведу его. Если он должен быть хорошим человеком, он будет хорошим человеком сам по себе.

— Вы действительно в это верите? — спросил Аксил. — Вы знаете, что никто из нас не живет один в этом мире. Вы думаете, что все ваше мужество и ваша доброта принадлежат только вам? Разве никто никогда не вдохновлял вас быть сильнее?

Рева молчала. Карина пришла ей в голову. Эмми. Как давно она не думала об Эмми?

— Говорить, что Лука должен быть сильным без нашей помощи, значит обесценивать все остальное, что происходит, — сказал брат Аксил. — Если бы он не был королем, если бы не столкнулся с этими проблемами, возможно, он был бы тем мальчиком, которого ты помнишь, Рева. Но мир обстоит иначе.

Рева помедлила, потом кивнула.

— Тогда ты поможешь? — спросил брат Аксил. — Ты будешь продолжать говорить с ним, продолжать говорить ему, что ты думаешь? Я не прошу тебя лгать, Рева. Я прошу говорить ему правду и напоминать ему о его сердце.

Рева снова кивнула. Когда она вышла замуж за Франциса, ей тоже нужно было напоминать это.

Брат Аксил, к ее удивлению, вздохнул.

— Конечно, есть еще вопрос об этом «Брате».

— Какой брат?

— Он называет себя Братом Йозефом, но он не настоящий Просвещенный Брат, — твердо сказал Брат Аксил. — Он может даже не быть менти. Он убедил Луку, что только он может научить его навыкам, необходимым для победы над Стефаном, — он покачал головой. — Но я думаю, что мы рассмотрели достаточно проблем для одного дня. Любая тренировка, которую Лука проводит со своими способностями, безусловно, хороша, — он встал и поклонился Реве. — Леди Авалон, благодарю вас и рад, что вы в безопасности.

Рева улыбнулась ему.

— Спасибо, брат Аксил.

Брат Аксил пошел прочь через сады, но остановился в нескольких шагах.

— Могу я спросить, — сказал он, повернувшись к ней, — каковы ваши силы, леди Авалон?

Рева прикусила губу.

— Я похожа на Стефана, — сказала она. — Я — оборотень-дракон.

Брат Аксил очень долго смотрел на нее.

— Ты совсем не похожа на Стефана, — сказал он, наконец. — Но это очень интересно. Еще один дракон. Я думаю…

— Что? — Рева нахмурилась.

— Когда мы впервые увидели Стефана, я подумал, что гора Зин может взорваться. Когда этого не произошло, я сказал себе, что думал как глупый старик. Это были только легенды. Но теперь мне интересно, леди Авалон — если драконов больше, чем только Стефан, возможно, есть другое объяснение.

Рева нахмурилась, но брат Аксил лишь загадочно улыбнулся и ушел от нее с еще одним поклоном, исчезнув в ночи.

17

Карина

Карина съежилась в темноте снаружи таверны. Она шла три дня под все более хмурым небом, и вот, на третью ночь, наступили сумерки с мелким моросящим дождем.

Она приказала себе не заходить в таверну. Теперь она была вся промокшая, и ткань ее платья прилипла к телу. Ей не нужно было представлять, что мужчины внутри сделают от этого. Мало того, она знала, что Сестры должны искать ее — если не они, то лейтенант Геррас.

При этом она почувствовала укол сожаления. Лейтенант Геррас был к ней добр. Он сделал все, что было в его силах, чтобы женщинам было удобно, и отвел Карину к Рохесе, хотя в этом, конечно же, не было необходимости. Что бы он ни думал о менти, он обращался с ней как с человеком, и за это Карина была ему благодарна.

Она понимала, что использование его лица для побега будет для него особым предательством. Вспомнит ли он, как и она, тот момент, когда она разглядывала его? Поверит ли он ей, если она скажет, что с ее стороны это не было планом?

Это не имеет значения, сказала она себе, потому что больше никогда его не увидит.