Восход Ганимеда. Смертельный контакт

— Мы видим неповрежденные навигационные блоки. Они лишены энергии, но содержат информацию, необходимую для прыжка.

— Прыжка куда? — попросил уточнить Андрей.

— В звездную систему, с которой соединялись разрушенные врата, — охотно пояснили Алги.

— Если подать энергию и прочитать навигационные данные, Алгиты сумеют рассчитать прыжок?

— Рассчитать прыжок — да. Осуществить его — нет.

— Почему?

— Устройство, создающее аномалию, разрушено, — ответили Алгиты.

— А если я решу проблему? Например, помещу устройства, создающие аномалию на борту фрегата?

— Необходимо произвести расчеты. Нам нужны исходные технические данные и информация с навигационных блоков разрушенных врат.

— Я предоставлю все необходимое, — пообещал Андрей, отдавая мысленный приказ системам истребителя на изъятие и транспортировку навигационных блоков.

Впервые за последние месяцы в душе Логинова затеплилась надежда.

Созданные таинственными Армохонтами стационарные каналы внепространственной транспортировки (судя по полученным от Алгитов информации), не искажали временного потока. Если при расчете прыжка использовать данные с навигационных устройств разрушенных врат, то гиперприводы трех «Витязей» выведут фрегат в заранее известную точку пространства, минуя губительное воздействие временных аномалий.

Мысль, получив опору, заработала быстро и четко.

Я скрою истребители в трюмах фрегата. Никто и никогда не узнает о них, при соблюдении осторожности.

— В звездных системах была война, — обратился он к Алгитам. — Мне неизвестно, что происходит там сейчас. Мы ведь не хотим быть разрушенными?

— Мы не хотим.

— В таком случае необходимо восстановить боеспособность фрегата. Как Алги отнесутся к внедрению в бортовую сеть незнакомых кибернетических систем?

— Мы постараемся их понять.

* * *

И вот он тут.

На борту станции «Н–болг» системы Нерг.

Сложно описать состояние человека, оказавшегося в окружении абсолютно чуждых ему существ.

Ни одна деталь технического оснащения, конструктивных особенностей или интерьеров отсеков космической станции не находила понимания, все буквально кричало о своей чуждости, давление на психику не ослабло, напротив оно усиливалось с каждой прожитой минутой, с каждой новой мыслью…

Его учили выдержке, моральной стойкости, но личное соприкосновение рассудка капитана Логинова с существами иных цивилизаций, похоже, не выдерживало контакта с «братьями по разуму».

Ц'Осты, получив часть причитающейся им платы, снабдили Андрея всей информацией, которой владели.

Информацией, что обрушилась на сознание, будто могильная плита.

Навигационные базы данных, сохранившиеся еще с древнейших времен, откорректированные лишь в той части, что касалась разрушенных в современности участков внепространственной сети, не содержали никаких сведений о Земле или Солнечной системе.

Смутные намеки Ц'Остов, о том, что сеть постоянно достраивалась, и, возможно, в тысячах световых лет отсюда Андрею встретятся иные, более полные данные, нисколько не успокаивала.

Несколько суток он провел за изучением сложной сетки существовавших в прошлом внепространственных маршрутов, из которых в современности сохранились лишь единичные гиперпространственные тоннели, все четче осознавая, что и десяти жизней не хватит, чтобы пройти через тысячи звездных систем, сохранить независимость среди раздоров и хаоса, процветающего на руинах великой цивилизации Армохонтов, павшей под ударами загадочных механоформ.

История современно мира, скупо преподанная ему метаморфами, несла больше противоречий, чем ясности.

— Андрий, продай нам свой корабль, — Ц'Ост, подсев за столик к Логинову, выставил угощение — два бокала с прозрачной, будто слеза жидкостью.

— Что это?

— Напиток забвения. Он снимает усталость и тревожные мысли.

Логинов чувствовал, что с трудом сдерживает себя. С каждой минутой, проведенной на станции, ему становилось все труднее сохранять самообладание.

Кто хоть однажды путешествовал по миру, должен понимать, что такое семантический шок. Даже в рамках родной планеты, попав в другую страну, расположенную в иной климатической зоне, оказавшись среди незнакомых людей, чуждой природы, неизвестных обычаев, человек, каким бы сильным и «морально подготовленным» он не был, испытывает шок, так что говорить о Логинове, оказавшемся в полнейшем, абсолютном одиночестве, среди существ, с которыми он не сталкивался вообще, либо соприкасался с ними в бою?

— Зачем мне продавать корабль?

— Неправильно… Не «зачем», а «почему», — Ц'Ост оскалился в дружелюбной улыбке.

— Объясни. Я не понимаю.

— Андрий, ты привел к станции боевой фрегат Армохонтов. По закону, боевыми кораблями может обладать только старшая раса. Эшранги.

— Я не из вашего мира. Мне нет сейчас дела до «старших» и «младших» рас. Я ищу свою родину, а без корабля…

— У тебя его отнимут, — Ц'Ост сделал глоток «напитка забвения». — Эшранги разделены на кланы, они враждуют между собой, но когда идет речь о господстве в космосе — они едины.

— Допустим. Что я получу взамен?

— Гостеприимство Ц'Остов. Навсегда.

Очевидно, по разумению метаморфа предложение было более чем щедрым.