Восход Ганимеда. Смертельный контакт

— Дикость какая–то! — раздался за его спиной знакомый грудной голос. На этот раз Дженифер оказалась раздражена намного больше, чем обычно. Андрей оттолкнулся ногой от пульта, разворачивая кресло, и посмотрел на вошедшую в операторский пост смуглую женщину. Ее предки явно были выходцами из Африки.

— Что стряслось, Джеф? — спросил он, глядя, как мулатка насыпает сахар и кофе в принесенные с собой кружки.

— Да… — Она сделала безнадежный взмах ложкой, едва не просыпав при этом ее содержимое. — Через день на орбиту прибывает «Альфа», а они не хотят подменить меня хотя бы на несколько часов!

— Подумаешь, «Альфа»… Эка невидаль.

Дженифер сердито мотнула головой, наполнила кружки кипятком и подсела на подлокотник того кресла, которое занимал Андрей.

— Прилетает моя сестра, забыл?

— Ох, простите, мэм… — явно дурачась от скуки, произнес он, делая глоток приготовленного ею кофе. — Забыл… Такая же очаровательная, как и ты? — поддел он Дженифер. — Теперь у меня будет две сердитые фурии вместо одной?

Она нахмурилась, решая, стоит ли сердиться на его плоский юмор, но прийти к единому мнению так и не успела — все десять мониторов вдруг разом дали сбой, по их поверхности вместо изображения внезапно побежали косые диагональные полосы, сопровождаемые резким неприятным сигналом…

— Господи, это еще что на нашу голову?

* * *

Инцидент произошел на самом краю ледового поля. По данным приборов, это была отметка, соответствующая минус пятистам метрам от первоначальной поверхности ледового панциря Ганимеда.

Десять минут назад тут проползла машина очистки, и грязно–желтый лед в этом месте интенсивно таял, извергая в атмосферу мутную газообразную смесь.

Внезапно из–под темной коросты минеральных отложений в месте самого интенсивного таяния проступили контуры какого–то предмета.

В пользу того, что это был именно предмет, а не очередная причудливо изломанная глыба льда, прежде всего говорила его форма. Из–под ледниковой толщи медленно проступали прямоугольные очертания правильной, не свойственной природе формы.

Предмет имел золотистую окраску. Его размеры по периметру верхней, обнажившейся части были приблизительно пять на три метра.

Некоторое время вокруг не происходило ничего необычного — по–прежнему лед извергал струи пара, рядом ревел процессор, в тридцати или сорока метрах от оттаявшего предмета ползла очистная машина.

Потом с обнажившейся прямоугольной плитой действительно произошло нечто странное — ее поверхность внезапно помутнела, — казалось, что она на мгновение подернулась рябью, — и вдруг начала резко менять цвет, наливаясь пурпурным сиянием.

По–видимому, этот внезапный феерический всплеск алого света сопровождался невидимым для глаза потоком излучения, скорее всего электромагнитной природы, потому как ползущий неподалеку автомат вдруг остановился, будто налетел на невидимую преграду, и стал бестолково крутиться на одном месте.

Очевидно, управлявший им компьютер если не вышел из строя полностью, то в нем произошел серьезный, значительный сбой…

Именно в этот момент мониторы на контрольном пункте под куполом подернулись рябью помех. Связь с машинами внезапно и необъяснимо оборвалась.

* * *

— Что за черт… — проворчал Андрей, затворяя за собой массивную дверь переходного шлюза. — Дженифер, ты меня слышишь? — спросил он по рации, опуская прозрачное забрало своего гермошлема.

— Слышу, — раздалось в ответ. — Процесс шлюзования пошел.

Андрей заметно нервничал и не пытался скрыть этого.

Атмосфера в районе станции переработки хоть и содержала в себе достаточно высокий процент кислорода, но все же не была пригодна для дыхания — слишком много ядовитых соединений улетучивалось в процессе таяния льда, и расположенные по кольцу вокруг ледника процессоры не могли усвоить всех вредных для человека веществ. Они осуществляли лишь грубую, предварительную очистку новорожденного воздуха и создавали его постоянный отток в сторону следующего кольца очистных станций.

Купол, в котором работали Андрей и Дженифер, являлся герметичным сооружением. Теперь Загулову предстояло покинуть его и идти в эту враждебную, клубящуюся мглу под порывистым, сбивающим с ног ветром лишь затем, чтобы вытащить какой–нибудь чертов камень, что сумел проломить один из защитных кожухов ретранслятора сигналов телеметрии… Такие случаи Уже бывали, и Андрей не мог, да и не желал искать внезапному сбою в работе автоматики иного объяснения.

Просто обыкновенное невезение, вот и все. Когда на вахте Дженифер, эти камни почему–то лежат спокойно, а ему, как назло, уже в третий раз за последнюю неделю приходится покидать купол.

«На улице» действительно было неуютно. За тысячу километров отсюда, в городах колонии сейчас этот ветер едва ли ощущался — небо скорее всего было прозрачным, чуть фиолетовым, а тут, где рождалась атмосфера планетоида, царил настоящий содом.