Восход Ганимеда. Смертельный контакт

— Может, не стоит? Давай я вызову ребят с Центральной!

— Погоди, Джеф… Тут надо разобраться. Ты же знаешь, тут нет ничего, кроме льда и камня. — Андрей, сам не замечая того, убеждал скорее себя, чем сидящую в куполе Дженифер.

Тем не менее его рука машинально накинула карабин второго фала на скобу, за которую он только что держался.

Ветер, как и положено возле эпицентра, тут был немного слабее, чем в районе купола, так что он смог идти вперед без помощи укрепленного на тросе двигателя.

Через несколько десятков шагов показался первый грязно–желтый язык льда. Андрей, согнувшись, сопротивляясь порывам ветра, преодолел это расстояние и остановился, глядя на очистной автомат, который без всяких признаков жизни застыл, повернувшись в сторону купола. На его внешней индикационной панели не горел ни один сигнал, что означало полное отсутствие питания в цепях.

— Джеф… вижу «черепаху»… — прерывисто сообщил Андрей, к которому вдруг разом вернулись все его страхи. — Не работает… За ней какое–то свечение, похоже на прямоугольник… Там… Там… О БОЖЕ!!!

Из туманной мглы навстречу оцепеневшему Загулову двигалось какое–то СУЩЕСТВО…

Андрей в ужасе попятился, споткнулся, неловко упал на одно колено, и налетевший порыв шквального ветра вдруг легко приподнял лишившееся опоры тело в скафандре и поволок его по мертвой каменистой почве в сторону возвышавшегося неподалеку ретранслятора.

— Андрей, что случилось, ответь мне!!! — Дженифер кричала в микрофон, но ответом ей была лишь шуршащая помехами тишина.

До прилета «Альфы» оставалось менее суток.

«Гарри Трумэн», совершив беспрецедентный тайный рывок от Земли до Юпитера, в этот момент уже выходил на высокую орбиту вокруг Ганимеда. Он опоздал всего на несколько часов.

Глава 6

Поселок Гагачий. Июнь 2028 года

Когда она очнулась, было темно. Нет, не совсем… Спустя неопределенный отрезок времени Лада поняла, что видит сумеречный, приглушенный свет, скорее похожий на отдаленное сияние или зарево…

Рассвет или закат?..

Эта мысль почему–то показалась ей достаточно значимой, чтобы уцепиться за нее.

Закат… Закаты в творчестве великих русских художников… Русский музей…

Из темноты медленно выплывали величественные полотна.

Айвазовский… Откуда я это знаю?!.

Вопрос, заданный самой себе, вызвал страх.

Щелчок, тихое жужжание ДВД–привода, сглотнувшего очередной компьютерный диск с голографической записью информации, тихие шаги по стерильному кафельному полу, глухие, отдаленные голоса… — все эти звуки не принадлежали к ее жизни, и Лада испугалась еще больше, внезапно вспомнив совсем другой звук — надсадный визг тормозов и глухой, болезненный удар…

Голос, что выплывал из бездны, казался ей знакомым, а собственное сознание виделось как плошка с едва тлеющими угольками, медленно плывущая вслед ленивому течению абсолютно черных вод неведомого подземного озера.

Голос… Он принадлежал ее памяти, ее прошлому!..

— Скажи, Николай Андреевич, ты кто, карьерист или патриот? — спросил Колвин, облокотясь о выступ какого–то прибора, от которого к обнаженному телу, под тонкую простыню змеились провода.

— А как ты сам думаешь, Антон Петрович?

— Я помню тебя патриотом, но сейчас сложно поручиться даже за самого себя…

Она так и не дождалась ответа. Плошка с ее угасающим сознанием уплывала по черной глади озера, и голоса все отдалялись, становились глуше и глуше, превращаясь в бессвязное, монотонное бормотание.

Она не понимала, где находится, что с ней произошло, и от этого рождалось чувство беззащитности, страха и нежелания возвращаться к жизни…

* * *

Разговор, часть которого услышала Лада, имел свое продолжение — только в другом месте и немного в ином составе действующих лиц…

— Черт вас всех побери! КТО отпустил его в город?! Покажите мне пальцем на этого идиота, и я поставлю его к стенке прямо здесь!

На Барташова было страшно смотреть. Его полное, одутловатое лицо побагровело от гнева — казалось, еще немного, и генерала хватит удар.

Вперед из группы мнущихся, притихших офицеров базы внезапно выступил Колышев. На этот раз он был в форме, и на плечах Вадима красовались общеармейские погоны с майорскими звездами.

— Колвина никто не отпускал, Николай Андреевич. Он ушел сам. Вам не следовало давать ему полномочий руководителя уровня…

— Что?! — Барташов не верил своим ушам. Он собрал сюда этих разгильдяев, чтобы они дали ему ответ за собственную халатность, и вдруг один из них начинает обвинять его! — Да ты в своем уме, майор?!

— Так точно. — Колышев напрягся, но отвечал спокойно. — Колвина никто не отпускал, — повторил Вадим. — Он просто воспользовался врученным вами пропуском по его прямому назначению — он открыл им двери.

— Ладно… — Барташов сел и прихлопнул жилистыми руками с растопыренными пальцами темную столешницу своего рабочего стола. — Ладно! — грозясь неизвестно кому, повторил он. — Все свободны. Майор Колышев, останьтесь.