Восход Левиафана

Его отец, выдающийся скептик, любил сына больше, чем свои убеждения, поэтому помог ему собрать такую пирамидку. Что в ней было особенного? Да ничего, равносторонняя конструкция высотой четырнадцать сантиметров и четыре миллиметра. Четыре грани, каждая вогнута внутрь ровно посредине под углом в пять градусов (точно как великая пирамиды Гизы), соотношение сторон к основанию и высоте рассчитывалось по золотому сечению. В общем, «сакральная геометрия и все такое». В остальном - ничем не примечательная хреновина из плотного картона.

Но знаете, что? Лезвия действительно затачивались! Правда, для этого понадобилось три недели. А когда Карн поставил пирамидку в холодильник и внутрь конструкции поместил стакан воды, вода не замерзла. Ни через час, ни через месяц. Как это работает? Хороший вопрос. Главное - не гуглите, а то невзначай вступите в какую-нибудь секту.

Карна эта мысль несколько успокоила, мысль о том, что примерно так же «работает» митреум. Ну, может, не так же, но что-то общее у них определенно есть, у картонной пирамидки и митреума, огромного каменного убежища в самом центре города... Так, погодите. ЧТО?!

Карн открыл глаза и рывком сел. Огляделся. Прикусил губу до боли. Ага, значит, это не сон. Значит, это безумие случилось с ним на самом деле. А может, он в аду? Может, он вчера налакался в дупеля и у него отказало сердце? Нихрена, слишком просто.

Он осмотрел себя, ощупал. Все было в норме, не считая бинтов на руках, которые пахли...малиной? Карн судорожно сорвал их, и сразу вспомнил, почему у него забинтованы руки. Сердце забилось гулко и быстро. Он сглотнул. Ну, вроде не порешили, пока спал. Не расчленили, не повесили на крюк, не принесли в жертву. Уже неплохо. Так, а почему он не пошел домой? Нет, ну какой домой, когда где-то там шляется Охотник.

Охотник? Новая порция воспоминаний взорвалась в сознании искристым фейерверком. Теперь он вспомнил все. Абсолютно все, как старина Арни в памятном боевичке.

И вслед за воспоминаниями пришел покой, даже некоторая меланхоличность. Мозг работал отменно, как швейцарские часы, паззлы быстро складывались в цельную картинку, первичный шок отступил. Что ж, он поверил им. Он пошел с ними, и они, похоже, спасли его. И если вчера был день вопросов, будем надеяться, что наступил день ответов.

Карн встал, на автомате сделал зарядку. Оказывается, он так и спал - в носках и брюках. Поискал глазами джемпер, потом обулся, прибрал постель и вышел из «казармы». На галерее его ждал Рокеронтис. На нем были все те же вылинявшие джинсы и обтягивающая майка, удачно подчеркивающая все преимущества его фигуры. Хотя майка, конечно, была другой, ту Рокеронтис эффектно порвал на себе в Лимбе.

- Доброе утро, - Карн махнул Песочному человеку рукой.

- А с чего ты взял, что сейчас утро? - на лице Рокеронтиса блуждала двусмысленная улыбка. - Ладно, не напрягайся! Все верно, сейчас ровно семь. В митреуме биологические часы никогда не ошибаются. Здесь им проще синхронизироваться с Солнцем, Луной и прочей небесной шушерой. Еще вопросы?

- Масса, - честно признался Карн. - И есть более важные, чем преимущества жизни в митреуме. Только сначала было бы неплохо пожрать.

- А может, ты и не безнадежен, - хмыкнул Рокеронтис. Потом он будто телепортировался: только что стоял у каменного парапета галереи, и вот уже в упор смотрит на Карна. Его пронзительно голубые глаза сияли ярче, чем прежде. Тоже выспался, подумал Карн. Рокеронтис улыбнулся, будто прочел его мысли и хлопнул Карна по плечу. Серьезный пронизывающий взгляд мгновенно сменился взором полусумасшедшего. - Пойдем вниз, дружище, может, чего и найдем. А то у меня тоже везде урчит.

Последнее замечание показалось Карну излишне натуралистическим, однако он решил промолчать, во избежание новых многосложных инсинуаций со стороны эпатажного бога.

Они спустились в зал, возле фонтана их поджидали Вик и Эрра. Бог разрушения сменил костюм на черные брюки и жилетку от «тройки», рубашка навыпуск отливала насыщенной охрой. Рукава он закатал, обнажив мощные предплечья, по которым словно обезумевшие змеи разбегались завитки черных, как смоль, татуировок. Они складывались в эффектные, но отталкивающие узоры, которые притягивали взгляд изяществом линий и совершенством изгибов, и в тоже время вселяли какой-то животный, панический страх.

Карн отвернулся, логично рассудив, что примерно так и должны выглядеть татуировки бога разрушения. Кстати, надо будет узнать - отчего у богов имеется явная тяга к художественной резьбе по собственному телу. Это у них фетиш такой или в этом есть смысл? Но это потом, сейчас - наполнить желудок.