Восход Луны

В ухо мне уткнулось что-то округлое, твердое. Приподнимаюсь, смотрю. Это крупный золотистый желудь. Все еще пребывая в эйфории, перелегла на спину. Шелестя раскидистой кроной, надо мной высится необъятный дуб, древний как само время. Темная кора испещрена летописями веков. Могучие ветви распростерлись вширь и ввысь. Листья тихо перешептываются, было чувство, что дуб рассматривает нежданную гостью. Ах, это из его ствола я выбралась наружу. Трещины не видно, наверное, сомкнулась, а ствол обвивает длинная золотая цепь толщиной с две моих руки.

Послышался хруст, удар, я вскрикнула, закрывая руками голову - на меня рухнуло какое-то тяжелое существо. Подмяв под себя, оно глухо рычало. Я боялась пошевелиться, осознав, что будучи человеком, физически слаба и абсолютно беззащитна против крупного зверя.

- Луна, я ж говорил тебе - подвинуться. - Раздалось грубое ворчание Лайри. Существо неуклюже сползло в сторону. Выдохнув, открыла глаза. На стволе дуба медленно срасталась кривая вертикальная трещина. Рядом со мной валялся помятый и недовольный гепард.

- Лайри? - Тронула его плечо. Зверь оскалился - я тут же отдернула руку.

- Ч-чер-р-рт, больно. - Зарычал гепард. Под шкурой было заметно интенсивное движение, даже там, где нет суставов и крупных мышц, изгибались и распрямлялись кости, плоть бугрилась, вздымалась, опадала, то обтягивая кости словно иссохшей шкурой, то вздуваясь пузырями, по всему телу катились волны.

- Господа, пожалуйста, не упоминайте нечистую силу. Вы и сами нечисты на все лапы и копыта. - Раздался сверху мурчащий баритон.

Я оглянулась на голос так резко, что хрустнула шея и закружилась голова. Охнув, потерла ладонью ноющую шею.

По золотой цепи, неторопливо ступая короткими мощными лапами, вальяжно прогуливался роскошный белый котяра. Грациозная походка, прилизанная густая шерсть, добродушная округлая морда, пышные бакенбарды и широкие черные усы - все говорило о высокородной персоне.

- О, Кот, простите, но какие копыта? - Показательно развела я руками.

Сняв с переносицы изящное пенсне, кот взглянул на меня голубыми глазищами:

- Принцесса, я вижу истинную вашу суть, и она очень разнится с вашим обликом. Надо полагать, речь все же следует вести о копытах, а не пальцах.

- Вы правы. Я не по своей воле в таком теле.

- Превращенка, значит. - Кот потер пенсне об шерсть и нацепил на нос. - Случайно, воду из человечьего следа не пила?

- Нет.

- Хотя нет, дождей давно не было. - Задумчиво добавил Кот, и посмотрел на гепарда. - А ему вот нехорошо.

- Ему можно помочь?

- Хм-мр-р-р, он с вами?

- Да, он мой друг.

- Два сапога пара. И оба левые. - Сокрушенно распушив хвост, Кот спустился с дуба и осмотрел большого сородича, затем принялся искать на земле. - Где-то тут есть желуди?

- Такой? - Я подала свой.

- Да. - Кот уселся возле меня. - Сними его шляпку. Так, и протяни мне ладонь.

Я вскрикнула, запоздало отдернув руку. Из расцарапанного пальца сочилась кровь.

- Лей в шляпку, и смотри, не пролей мимо! - Крикнул Кот.

Когда упала третья тяжелая капля крови, шляпка желудя увеличилась в размерах, превратившись в массивную деревянную чашу с кристально чистой водой. Кот сноровисто ухватил мою руку и потер раненый палец целебной травкой.

- А теперь заставь друга выпить это все.

- Что это? - Спросила я. Мало ли, вдруг там яд.

- «Живая вода». - Пояснил Кот. - Хуже от нее уж точно быть не может. Э, ты что, сама хочешь испить?

- Да, ведь от нее не может быть хуже.

Отпив глоток, я положила чашу и прислушалась к ощущениям в себе. Сначала казалось, что эта простая теплая вода не влечет каких-либо последствий, но затем мне внезапно стало очень тесно, неведомая мощь безжалостно сдавила меня, и я, слепая, глухая, извиваюсь, все дальше протискиваюсь в чем-то жарком, плотном и тесном, борясь со страхом и удушьем. Яркий красочный мир раскрылся безграничным простором, куда я вывалилась, сопя и жадно вдыхая воздух.

- Странно, я ожидал, что «живая вода» вернет тебе истинный лик. Наверное, надо использовать «мертвую». Однако, премерзко, верно? - Участливо осведомился Кот.

- Ага. - Согласилась, содрогаясь всем телом от знойного жара, небывалой легкости и прилива сил.

- А кто сказал, что это легко? Рождаться, оживать - всегда тяжко и больно. Потому и говорю, заставь своего друга быстро выпить все, прежде чем оно подействует. Как? Ну, сможешь в глотку влить?

Утерев лицо рукавом, я повернулась к Лайри. Прикасаться к нему было противно - тело то застывало камнем, то превращалось в желе, в котором вязли пальцы. Выждав новый момент «окаменения», переложила гепарда на грудь.

- Лайри, пожалуйста, выпей побыстрее. - Ласково сказала, помня, как он заботился обо мне ночью, когда я сама была в худшем состоянии, хоть и не распадалась бесформенной массой.

Подвинув чашу к носу зверя, поддержала голову, чтоб он мог лакать, не захлебываясь при этом. Лайри успел выпить половину, прежде чем застыл, высунув язык и уставившись в воду бессмысленным взглядом.

- Уйди подальше. - Предупредил Кот, быстро карабкаясь на дуб. Я последовала разумному совету, забрав чашу.